Начмед с полковником стояли в другом конце коридора. Махлюков тыкал в мою сторону пальцем, тряс кулаком перед лицом капитана. Мой начальник, судя по всему, уже бывший, коротко отвечал. Слышать я их не мог, шум стоял знатный.
Сквозь толпу, словно ледокол, прошел бородатый мужик. Он не спеша, но уверенно приближался к окну. Поймал летящую ему навстречу медсестру, не дал ей упасть, вернул девушку в вертикальное положение. Мой мозг усиленно работал. Я вынырнул из омута мыслей и понял, что этот мужик идет прямо на меня!
– Здорова, солдатик!
– И тебе, отец, не хворать, – сказал я, внимательно рассматривая его.
– Ну, отец – это ты загнул. Меня Батей кликали в армии, – сказал он, протянул ладонь для рукопожатия, сделал вид, будто только что заметил наручники.
– Это тебя, солдатик, за дело приковали или так, шьют белыми нитками?
«Черт, – засуетился я, – и не убежишь ведь от него. Коренастый. Поперек себя шире. Спортивные штаны, ветровка с капюшоном, кроссовки с растянутой запятой. Бандит? Скулы широкие, борода темная, но до моего черного цвета далеко. Несколько серебряных нитей на короткостриженой голове. Одет странно. Подростково, что ли. А что у него под ветровкой: пузо выпирает или бутылку запрятал?»
– Вроде и натворил, а судят за другое, – ответил я.
«И чего ему надо? Может, бабулька нажаловалась на то, что Антон курит?»
– Вы не волнуйтесь, Антон курить больше не будет, – быстро добавил я.
Бородатый прищурился, и мне показалось, даже на секунду будто бы растерялся:
– Курить? А, ты про того, что с ногой поломанной? Не будет – и хорошо. Курить вредно. Хотя и не курить – тоже. В мое время на предложение «дай закурить» ответ «не курю» означал отбитые почки. Хе-хе.
«Смешно ему? Да нет, смотрит жестко. – Мне даже показалось, будто меня снова засунули под рентген. – Да что я паникую? Жить осталось – чуток и ничего!»
– А ты, Батя, из чьих будешь?
Мужик перестал улыбаться. Хотя какая улыбка? Оскал это был.
– Я тебе что – холоп, чтобы кому-то принадлежать?
«Сейчас ударит», – подумал я и усмехнулся.
– Батя, мне двадцатка светит – за то, чего я не делал. Можешь по морде съездить, но говорю сразу – труба тут шаткая, меня не удержит.
Я старался смотреть ему в глаза. Это было тяжело. Мне казалось, что мир померк и остались только черные точки, в которых отражался я, сержант Новиков.
– Ты, Батя, бандит или бандитов ловишь?
– А ты уверен, что не делал? – задал он встречный вопрос. Не знаю почему, но чувствовал я себя котенком, которого подняли за шиворот и пристально рассматривают. И вырваться