Сказание о Хрустальном озере. Альбина Николаевна Севенкова

заморскими снадобьями, которые, по моему мнению, значительно слабее, чем сваренные на травах, произрастающих здесь, на меня напали. Хорошо, что этого не видели сокурсницы. Троих мужчин кое-кто предупредил, что я могу постоять за себя, поэтому они действовали быстро и слаженно. Атака была неожиданной, а я, успевшая привыкнуть к тому, что мне здесь ничего, кроме школьного супа не грозит, поступила, как последняя раззява. В итоге – три ножевых ранения. Дальше пришлось отбиваться на адреналине. Двое получили серьёзные переломы, а ещё один – удар собственным ножом. Хорошо, что не додумалась оставить своё зелье, которое шесть лет ношу с собой, в общежитии. Оно-то меня и спасло. Сейчас я прокручивала своё прошлое и задавала себе вопрос, кто из двоих возможных кандидатов подослал этих уродов ко мне. Это мог быть сын главы нашего посёлка Михай, или, что значительно более вероятно, – Милослав Вейхович – наследник знатного рода, которому я имела честь прислуживать два года назад.

      От размышлений меня оторвала вернувшаяся Северина.

      – Ой, что за массаж он тебе там сделает, давай я. Мне пани Виевич пятёрку за это поставила.

      Не успела возразить, как соседка по комнате быстро сняла с меня моего кота, а потом и ткань со спины, расстегнув пуговицы, и заорала.

      Быстро вскочила, чтобы остановить её красноречивым взглядом и молчаливым приказом: «Заткнись!»

      – Откуда это у тебя? – заикаясь, спросила она.

      Я продолжала безмолвствовать и застёгивать платье на спине.

      – Там раны и следы от удара плетью, которые не могут зажить. А ведь её использовать запрещено.

      – А у нас много чего запрещено, – произнесла я, зло глядя на неё. – И массаж без разрешения тоже делать нежелательно.

      После этих слов бледная Северина вспыхнула.

      – Прости, я просто хотела помочь.

      Ещё долго изнуряла своим молчанием её и себя. Прошло минут пять. Потом я попросила:

      – Пожалуйста, никому не говори об этом.

      Девушка молча кивнула. Я знала, что Северина не была болтливой идиоткой. За полтора года нашего совместного проживания на стороне обо мне она не рассказала ни слова. Она часть повторяла, что у неё в голове не ветер, а лёгкий бриз. И это в полной мере относилось к её личной жизни, но в остальном на неё можно было положиться.

      Поняв, что её простили, она заговорила:

      – Ты раны снадобьем обработала?

      Я сделала утвердительный жест.

      – А эти следы от плети? Их ни одна смесь не возьмёт…

      – Этим следам уже два года, – нехотя сказала я. – Но снадобье от них я, всё же, смогла приготовить. Сейчас бы только домой добраться. Там залечу всё.

      – Понимаю, конечно, что это не моё дело, но кто так тебя изувечил?

      Я видела, что Северина не рассчитывает на получение ответа, поэтому уронила.

      – Есть такая знаменитая княжеская фамилия Вейхович. Слышала?

      Она кивнула.

      – Я работала в их доме челядью в одежде юноши. Иначе было нельзя, потому что повара брали в ученики только мальчиков. Шеф знал, конечно, что я женского пола и вся прислуга знала, а хозяевам