На время ужина Оливер взял Чирру с собой в столовую. Конечно, она проявила разумность и даже позволяла себя трогать, но слишком свежо было воспоминания в его памяти о событиях в доме Этана, чтобы оставить дикое животное с трехлетним сыном в одной комнате.
Всё это время Чирра крутила головой и с любопытством рассматривала огромный особняк Дюссо Тейлора. Когда-то давно, когда был жив отец, они всей семьей жили в доме, а не в лесу. Но тот дом значительно уступал по богатству и обстановке этому особняку. Стены в особняке Дюссо Тейлора были выложены из камня, а не из дерева, в комнатах они были обтянуты тканями, то там, то здесь висели картины с пейзажами и портретами людей. Вся мебель была очень красивого черно-коричневого цвета с изящной резьбой. В столовой обеденный стол был рассчитан человек на двенадцать по соображениям Чирры, а на полу лежал пушистый длинноворсовый ковёр. На окнах висели темно-сиреневые портьеры, а на столе лежали такие же сиреневые салфетки. Чирра с легкостью запрыгнула на соседнее с Оливером кресло, и весь обед просидела рядом. Она уже наелась и потому не ела ничего со стола, но с любопытством разглядывала тушёное жаркое, салат из помидоров и блинчики с грушей.
Граф кинул задумчивый взгляд на лисицу. Настолько легко и просто та запрыгнула на соседнее с ним кресло, что это не укрылось от его взора. Весь ужин две служанки – Фрея и Фрида – прислуживали графу, делая широкий круг вокруг кресла с лисой. От Чирры не укрылось, что её в особняке боятся. «Что ж, это мне только на руку», – ухмыльнулась она про себя. К концу ужина лисица уже убедилась, что жить в особняке можно. Никто её обижать намеренно не собирается, еды много, граф явно человек не бедный и экономить на ней не собирается, в клетку и на поводок не сажает. «Так можно не спеша и раны залечить, и накушаться, прежде чем предпринимать попытки поиска родной стаи», – думала лисица про себя, семеня за Оливером по коридорам особняка.
Как оказалась, спальня и кабинет графа находились в смежных с детской комнатах. Оливер ещё раз перепроверил маленького Доминика прежде, чем лечь спать. Потом вспомнил о лисе:
– Вот коврик, – он указал на бежевый коврик рядом с кроватью, встретившись с карими глазами Рыжика – можешь спать на нём.
«Я?! На полу? А ты на кровати? А наоборот не хочешь?» – Чирра возмутилась, как истинная женщина, но вслух только фыркнула. Затем демонстративно сбила лапами ковёр, запрыгнула на кровать и улеглась на подушках.
Граф Оливер только рассмеялся:
– Ну, ты и лиса-а-а, – протянул он. – Ладно, чего уж. Если привыкла спать на кровати, спи там.
После этих слов Оливер стал раздеваться, вначале снял рубашку и кинул её на вешалку. Следом туда же полетели штаны. Чирра не мигая смотрела на это красивое рельефное тело, упругую грудь, мускулистые руки с проступающими венами на предплечьях. Когда граф