– Теперь веревку срезать не придется, – прокомментировала мама. – Так, пора спать. Даша!
– Каникулы же – простонала та, но все же поплелась в свою комнату.
Заснуть не получилось. Непогодь за окном оглашала окрестности нечеловеческим воем. Стонали деревья, полыхали молнии, рождая на стенах жуткие тени. И вспоминались слова мамы о рябиновой ночи.
– Вот только суеверий не хватало! – бурчала девушка.
Сама она не верила ни в чох, ни в сон, ни в птичий грай, но вчерашний день немного поколебал эту уверенность.
Чтобы отвлечься, Даша попыталась читать, но с головой под одеялом было душно и страшно – даже свечение экрана казалось призрачным.
– Да что б тебя… – не выдержав, она протянула руку и нащупала настольную лампу.
Холодный электрический свет залил комнату, отгоняя страхи. Он даже вырвался в коридор сквозь полуоткрытую дверь, и Даше показалось, что по кафелю шлепают босые ноги. Быстрые детские шаги.
Во рту пересохло. Но оставаться на месте, не выяснив, что происходит, девушка не могла. Она чувствовала себя безмозглой героиней из фильма ужасов: вместо того, чтобы запереться в безопасной комнате, идет навстречу всякой жути, подсвечивая себе телефоном. И когда добралась до выключателя, тихо рассмеялась: что за бред!
– Ты чего не спишь?
Даша даже подпрыгнула от неожиданности и прислонилась к стене, потому что ноги ослабли.
– Я такая страшная? – недовольно спросила мама, зябко кутаясь в тонкий халат. – Чего шастаешь?
– Пить захотелось, – Даша покосилась в сторону кухни и тут же отвела взгляд: показалось, что оттуда послышался детский смешок. Короткий, словно ребенок изо всех сил сдерживается, стараясь не выдать себя лишним звуком.
– А шуметь зачем?
– Мам, ты ничего странного не слышала?
– Слышала. Твой топот. Вот же слон в посудной лавке, мертвого поднимешь!
Даша ошарашенно смотрела, как мама, зевая, возвращается в спальню. Что-то в ней было не то.
Списав все на усталость и бессонницу, Даша махнула рукой и отправилась на кухню, чаевничать в полном одиночестве.
***
Утром на весь дом разносились звон посуды и крики:
– Как же меня это достало! – громко жаловалась мама. – В этой семье думают о ком угодно, кроме меня!
Даша, плохо соображающая после сна, босиком побежала на кухню. Мама нависала над раковиной, в которой стояла грязная кружка.
– Я что здесь, домработница? Тебе тяжело было одну-единственную кружку за собой помыть?
Даша хлопала глазами, не понимая, что случилось. Она всегда так делала: ночью складывала посуду в раковину, а утром мыла вместе с той, что оставалась после завтрака спешащих на работу родителей.
– Мам, ты чего?
– Чего? Я чего? Это ты, свинья неблагодарная, ни о ком, кроме себя, не думаешь! Мать должна и завтрак приготовить, и посуду помыть. Вон какая дылда вымахала, а помощи от тебя…
– Люда, Люда, – муж пытался успокоить разбушевавшуюся жену. Он тоже не понимал, что случилось: