Сорок восемь часов врачи вытаскивали с «того света» пострадавшего в драке. Бессонными ночами они оперировали, налаживая работу травмированного мозга. И свершилось чудо! Тело Бориса вдохнуло полной грудью. Парень пришёл в себя.
Огромными глазами, благодарными и счастливыми Торопов смотрел на своих спасителей. После того, что ему довелось пережить в Валгалле, эти милые люди казались родными и близкими, как его любимая мама, как его немного строгий папа и, конечно, его всепрощающая бабуля.
– Тебе нужно отдыхать Борис, – сказал хирург, и Торопов почувствовал, как под маской, скрывающей лицо волшебного эскулапа, промелькнула усталая улыбка.
Боря дома. Он, наконец, среди своих друзей. Эти русичи, ну или не совсем русичи, были для парня ближе всего на свете. Доктор Кац, который оперировал его сутки напролёт, был для Бориса дороже миллиона или даже двух миллионов чистокровных норманнов. Торопов жив. Он свободен. Какое же всё-таки это счастье дышать полной грудью!
***
Наступила ночь. Борису сделали укол, после чего он проспал часов шесть. Но вдруг тревожное предчувствие пробудило его. Торопов проснулся среди ночи и не смыкал глаз. Он отчётливо помнил, что произошло в Валгалле. Как живые перед глазами стояли Один и валькирии. Глава «варягов» помнил имена воинов пронзающих его тело колючими мечами. А Угги? Тот викинг с черепом медведя вместо шлема. Семь раз Угги распиливал по живому Бориса. Садист, каких свет не видел. «Чтоб тебе пусто было! Да сражайся сколько угодно, псих ненормальный! – думал Боря. – А я всё, навоевался. Распущу «варягов», учиться пойду. Женюсь!».
С новыми мыслями и лежал, смотря в потолок Боря. Он действительно решил изменить свою жизнь. Парень понял, что злоба порождает ненависть, а причинённая боль жертве передаётся насильнику во сто крат сильнее. Каково? Тридцать лет, а только дошло до него. Ну, коль понял, уже прекрасно.
Раздумья Бориса прервал жуткий шорох за дверью его палаты. Боря прислушался. Неожиданно дверь распахнулась. На пороге стоял человек в белом халате. «Дежурный врач, – успокоил себя Борис. – Это всего лишь дежурный врач».
Доктор сделал несколько неспешных шагов к аппарату, поддерживающему здоровье Бориса. Человек в халате провёл пальцем по экрану, повторяя зигзагообразную шкалу биения сердца, и присел к кровати тяжёлого пациента.
– Ну, здравствуй, Тор, – улыбчиво сказал доктор и послышались до боли знакомые нотки в его издевательском голосе.
Боря всматривался в полумрак больничной палаты, но и этого света хватило Торопову, чтобы прочесть вышитое на халате имя – С. С. Одинцов. Холодный пот и боль снова подступили к телу. Что было сил, он схватился за белую простынку и, собираясь с силами, хотел крикнуть, вызывая помощь, но вышел лишь комариный писк.
– Думаешь,