– Постой, Билл! Куда помчался? Чего это ты вдруг – решил, что ль, избавиться от нас?
Он со смехом остановился и обернулся к ним. Видно было, как позади них под фонарями движется толпа. А здесь темнее, и можно незамеченным увидеть, как мимо пройдет Руфь. Должна пройти, ведь это дорога к ее дому.
– Как ее звать? – спросил он ту, что хихикала, кивнув на черноглазую.
– У ней спроси, – прыснула она в ответ.
– Так как же? – повернувшись к черноглазой, спросил он.
– А ты сам еще не назвался, – возразила она.
– А ты не спрашивала. – Мартин улыбнулся. – Зато сразу попала в точку. Я и есть Билл, право слово.
– Прямо уж! – Она глянула ему в глаза горячо, призывно. – Ну, по-честному, как тебя?
И опять заглянула в глаза. Вся извечная женская суть красноречиво выразилась в этом взгляде. И он без труда разгадал ее, и уже знал наверняка, что, едва он пойдет в наступление, она начнет застенчиво, мягко уклоняться, готовая в любую минуту дать обратный ход, окажись он недостаточно напорист. И потом, все-таки он живой человек, не мог он не ощутить, как она привлекательна, и конечно же, ее внимание льстило мужскому тщеславию. Да, он отлично понимал эту игру, знал таких девчонок как свои пять пальцев. Добропорядочные, по меркам их среды, они тяжко трудятся, получают гроши и, презирая возможность себя продать, чтобы зажить полегче, робко мечтают о крупице счастья в пустыне жизни, а впереди, в будущем, борьба двух возможностей: беспросветный тяжкий труд или черная пропасть последнего падения, куда путь короче, хотя платят больше.
– Билл, – ответил Мартин и кивнул в подтверждение. – Верное слово, Билл и есть.
– Не разыгрываешь? – допытывалась она.
– Никакой он не Билл, – встряла ее подруга.
– А ты почем знаешь? – спросил он. – Ты же меня раньше в глаза не видала.
– А мне и так видать, заливаешь, – был ответ.
– По-честному, Билл, как тебя звать-то? – спросила черноглазая.
– Сойдет хоть Билл, – признался он.
Она игриво ткнула его в плечо.
– Я ж знала, врешь, а все одно, ты славный парень.
Он поймал ее зовущую руку и ощутил на ладони знакомые рубцы и меты.
– Когда с консервного ушла? – спросил он.
– А ты почем знаешь? Да он мысли угадывает! – в один голос воскликнули девушки.
Он вел с ними бессмысленный разговор, обычный между теми, кто не умеет мыслить, а перед его внутренним взором высились библиотечные полки, хранящие вековечную мудрость человечества. С