Властелин Колец. Джон Роналд Руэл Толкин

Вот как оно было. Господин Дрого женился на бедняжке Примуле Брендибэк. Так? Примула – двоюродная сестра Бильбо по материнской линии. Ее мамаша приходилась младшей дочерью Старому Тукку. А господин Дрого⁵⁰ – троюродный брат господина Бэггинса. Получается, стало быть, что Фродо господину Бэггинсу дважды племянник, по матери просто, а по отцу двоюродный, то есть куда ни кинь, все клин, уловили? Так вот, однажды господин Дрого гостил в Брендивинских Палатах у тестя, старого господина Горбадока⁵¹. Он частенько туда наезжал, после свадьбы-то. Дело в чем? Господин Дрого не дурак был покушать, а у Горбадока стол, бывало, от еды так и ломится. Так вот, отправились они с супругой кататься на лодке – брр! – ну, и утопли, и бедный господин Фродо остался сиротой – а ведь он тогда был еще совсем ребенком.

      – Говорят, они были только что поужинамши, а туда же! Понесло, видите ли, на речку лунным светом любоваться, – встрял старый Ноукс. – Вот Дрого ненароком и потопил лодчонку – одно брюхо сколько весило!

      – Я слыхал – это жена его в воду столкнула, а он вцепись да и утяни ее за собой, – возразил Сэндиман⁵², хоббитонский мельник.

      – А ты не слушай всех подряд, Сэндиман, – огрызнулся Старикан, недолюбливавший мельника. – Что толку болтать, будто кто-то кого-то толкнул или утянул? Лодка – штука ненадежная, даже если сидеть в ней не трепыхнувшись и не нарываться на неприятности. В общем, господин Фродо осиротел и, так сказать, застрял среди этих полоумных Брендибэков из Бэкланда, потому что воспитывать его решили в Брендивинских Палатах. Ох, и тарарам же там у них, говорят! Старому Горбадоку надо, чтобы вокруг него постоянно толпилось сотни две родственников, – а то бы он просто усох с тоски. Правильно сделал господин Бильбо, что забрал мальчишку: добрее поступка он в жизни не сделал. Пусть, дескать, малец узнает, что такое приличное общество! Ясно, для Саквилль-Бэггинсов это была плюха, и преувесистая. Было время, когда господин Бильбо где-то шастал, и они решили было, что Котомка достанется им. А он возьми да и вернись! Ну, и велел им оттуда убираться подобру-поздорову, а сам стал жить да поживать. И совсем не старится, вот ведь! А теперь – хлоп! – откуда ни возьмись, появляется наследник, и Бильбо честь по чести оформляет на него все бумаги. Не видать Саквилль-Бэггинсам Котомки как своих ушей! А нам остается только ладошки потирать.

      – Говорят, в норе у Бэггинса деньжат закопано видимо-невидимо, – подал голос незнакомый хоббит, приехавший по торговым делам из Мичел Делвинга, что в Западном Пределе. – Весь Холм будто бы изрыт подземными ходами, и все доверху набито сундуками с золотом, серебром и всякими камушками. По крайней мере, так мне довелось слышать.

      – Ну, так вам больше моего довелось слышать⁵³, – фыркнул Старикан Гэмги. – Я ни о каких камушках знать не знаю. Господин Бильбо не скупердяй, и денежки у него вроде как водятся, но о подземных ходах, я хоть убей, не слыхал. Помню, как господин Бильбо возвратился домой лет эдак тому шестьдесят. Я тогда еще совсем мальчонкой был. Старик Ямкинс (он мне двоюродный