– Вот-вот, – пробормотал недавний собеседник Маркоса, вернувшийся к прерванному занятию – защипыванию и подвязыванию стеблей. – А Циклоп не любит просрочек в платежах.
Глаза Маркоса метнули молнии в спину работника.
– Ты занял деньги у Циклопа? – воскликнула Кассандра и отшатнулась от своего собеседника, как от прокаженного. – Значит, все это, – она обвела жестом виноградник, – ты купил на его средства? Так знай, Маркос: ты купил не виноградник, а головную боль. Неужели ты настолько глуп? – Кассандра оглядела сверкающие зелено-золотистые склоны горы Энос, озабоченная тем, чтобы ее слова не попали в чужие уши. – Не далее как вчера вечером люди Циклопа обчистили мой погреб. Он истребил десятки людей на Кефалинии и назначил награду за мою голову. Циклоп знает про наши с тобой дела и считает нас обоих своими должниками. Если ты с ним не расплатишься, Маркос, первой наверняка пострадаю я.
– Не совсем так, – произнес угрюмый голос у них за спиной.
Кассандра резко повернулась туда, где лозы сплетались в зеленую изгородь, и увидела двоих ухмыляющихся незнакомцев. Лицо одного из них напоминало раздавленную грушу. Левой рукой он зажимал рот оцепеневшей от страха Фебе, а в правой держал кинжал, приставленный к горлу девчонки. Кассандра узнала в незнакомцах вчерашних воришек. «Икар, ну почему я тебя не послушала?» – мысленно отчитала она себя. А орел продолжал кружить над виноградником, оглашая воздух тревожными криками.
– Выкинешь какой-нибудь фокус, и твоей замарашке конец, – сказал второй, постукивая коротким мечом по ладони. Глаза этого воришки были настолько маленькими, что практически терялись в тени густых бровей.
– Маркос должен моему хозяину денег, но и ты, мисфиос, кое-чем ему обязана. Ты продырявила хозяйскую лодку. Ты убила его сопровождающих… моих друзей, между прочим. Так как насчет того, чтобы прогуляться с нами? Уладить, так сказать, дела к вящему удовлетворению нашего хозяина?
Кровь застыла в жилах Кассандры. Она знала: отправиться с этими ворами – обречь себя на смерть, а Фебу – в лучшем случае на рабство. Сопротивление было чревато моментальной гибелью их обеих прямо здесь, среди виноградных лоз. Молодая женщина продолжала стоять, не в силах пошевелиться.
– Чую я, эта мисфиос без боя не сдастся, – прорычал густобровый. – Покажем ей, что мы слов на ветер не бросаем.
Теперь у Кассандры замерло и сердце. «Внимательно наблюдай за противниками, – донесся из туманных глубин прошлого язвительный голос Николаоса. – Глаза выдают их намерения за секунду до удара».
Мерзавец, удерживающий Фебу, выпучил глаза, глядя на девчонку. Его рука, сжимавшая кинжал, напряглась так, что побелели костяшки пальцев. А дальше все происходило как во сне. Кассандра, поддавшись какому-то инстинкту, метнулась вперед, одновременно выхватив из-за пояса