На самом деле история Кореи насчитывает максимум две тысячи лет. Тем не менее вот уже несколько веков назад закрепился миф о том, что государство на Корейском полуострове было создано в 2333 году до н. э. неким Тангуном, сыном небожителя Хвануна и медведицы, превратившейся в женщину. Упомянутая дата воспринимается каждым корейцем (что на Юге, что на Севере) как аксиома. Еще в школе подрастающему поколению внедряют в сознание тезисы о том, что пятитысячелетняя корейская цивилизация якобы старше китайской на две тысячи лет, японской – на две с половиной, русской – на четыре, американской – на четыре тысячи семьсот лет.
Любят корейские ученые порассуждать и на ту тему, что алтайские народы – чжурчжени, кидане, маньчжуры и др. – являлись корейцами, поэтому весь Дальний Восток в прошлом принадлежал Корее, в том числе и Китай, которым с 1644 по 1911 год правила маньчжурская (т. е. корейская) династия. Маньчжурию, на пространствах которой расположены ныне три провинции КНР, большинство корейцев вообще полагают утерянной территорией. Считается, что там находилось в I–VII столетиях корейское государство Когурё, которое, как говорится в учебниках истории, в 668 году было ликвидировано «китайскими захватчиками». Некоторые южнокорейские авторы (ученые, писатели, политики) призывают соотечественников не забывать о своем священном долге вернуть Маньчжурию «в лоно родины». А заодно утверждается, что и часть российского Дальнего Востока входила когда-то в состав Когурё, а значит, должна быть «возвращена» Корее.
Говорят в Корее и о том, что материальная и духовная культура именно от них попала на японские острова, что первым императором Японии был кореец. А в последнее время мы слышим от некоторых южнокорейских ученых, что японцы вообще произошли от корейцев. Часть обитателей Корейского полуострова в седой древности (I–II века н. э.) переселилась на близлежащие острова и заложила основы японских этноса, языка и т. п. При этом корейцы забывают упомянуть о том, что в средние века они экспортировали в Японию не свою, а китайскую культуру, которую сами восприняли несколько ранее. Тем более к табу относится в Корее какое-либо упоминание о японском влиянии на социально-экономическое развитие корейской