Остаток дня прошёл неожиданно приятно. Элис вернулась в свою комнату, в которой, несмотря на непогоду за окном, было тепло и сухо, и с жадностью засела за учебники. В них было куда больше информации, чем её давали в пансионе при монастыре. Если в здешней библиотеке такие учебники, и она сможет заниматься самообразованием, помогая при этом больной девочке, может быть, то, что она не поступила в институт не такая уж большая беда? К ужину у неё был готов примерный план занятий, хотя она с трудом пока представляла, как надо вести уроки. Ничего, завтрашний день расставит всё по своим местам.
Утром госпожа Валерс зашла за ней, чтобы они вместе спустились к завтраку.
– Дорогая моя, леди Ивлина сегодня уже спрашивала меня о вас. Я сказала, конечно, что вы приехали ко мне в гости и племянница моей старой подруги. Она так хочет с вами поговорить. Давно её никто так не интересовал. Я сказала, что у вас, конечно, свои дела, но что после завтрака вы обязательно зайдёте к ней. И я думаю вот что – не берите пока с собой никаких книг и перьев. Леди Ивлина сама попросит научить её.
– Хорошо. Конечно, – улыбнулась Элис. Она так и рассчитывала сделать, поэтому слова госпожи Валерс только утвердили её в принятом решении.
После завтрака она переоделась, тщательно причесала волосы и направилась в комнату леди Ивлины. На стук послышалось слабое:
– Войдите.
Элис вошла. В комнате всё было как вчера. Только сейчас она заметила, что единственное окно наглухо закрыто ставнями и занавешено тёмными шторами. Леди Ивлина полулежала на кровати, а рядом с ней стояла корзина, полная игрушек. Она обнимала огромную куклу с золотыми волосами и что-то ей говорила. Увидев Элис, девочка просияла, отложила куклу и воскликнула:
– Я так рада, что ты пришла!
– Ну я не могла не прийти, – улыбнулась в ответ Элис и села рядом с ней. – Так о чём ты хотела поговорить?
– Поправь занавеску! – Вместо ответа почти приказала леди Ивлина. Элис удивила перемена её настроения и приказной тон, но девочка явно нервничала, лицо её было напряжено. Когда занавеска была возвращена на место, девочка заметно расслабилась и вздохнула спокойно. – Я просто боюсь света и улицы. Мне хорошо дома, здесь в этой комнате и я совсем никуда не хочу из неё выходить. – Сказано это было таким тоном, будто леди Ивлина обязательно ожидала, что ей будут перечить. Элис промолчала. Ей хотелось разобраться в странном поведении своей воспитанницы и не менее странном её прошлом. Через несколько минут она спросила:
– Разве тебя кто-то заставлял выходить на улицу?
– Да, последняя гувернантка. Я не знаю, сказала ей брат об этом или она сама захотела, только ей непременно нужно было, чтобы я дышала свежим воздухом. А я терпеть это не могу.
– Почему? – Элис старалась говорить невозмутимо.
– Не знаю. Я не помню, – девочка наморщила лоб, словно пыталась что-то вспомнить, потом покачала головой и устало откинулась на подушки. – Я совсем ничего не помню. И брат никогда мне не рассказывает о том,