– Зверёныш! – закричал Айлин, прижимая рукой рану, из которой хлестала кровь. – Зря я тебя не выбросил в ров вместе с корзиной!
Узнав о случившемся, сэр Джон приказал посадить Койлина под арест в каменный мешок, устроенный для особо провинившихся. В течение десяти дней ему не давали ничего, кроме кувшина воды и куска чёрствого хлеба, и только заступничество Гордана, который тайком подкармливал узника, помогло Койлину живым выбраться на свободу. Никакого сожаления и раскаяния он не выказал.
С этих пор никто не осмеливался обижать Койлина или подшучивать над ним. Меч, который он всегда носил с собой, по приказу сэра Джона был отобран, но Койлин продолжал упражняться с мечом из дуба, который он выстругал для себя кинжалом, выигранным на состязаниях. Кроме владения оружием, Койлин, будучи смышленым малым, выучился читать и считать, чем нимало удивил сэра Джона.
– Оказывается, ты не только умеешь владеть мечом! Да знаешь ли ты, что даже не все бароны и рыцари могут читать! Ну-ка! – и он подал Койлину толстый фолиант в переплёте из телячьей кожи. Это были фенийские саги на гэльском языке.
– Да смотри, не порви страницы, эта книга стоит дороже, чем ты сам! – добавил он, и, скрестив руки на груди, слушал, как его слуга с запинками, но все же разбирает текст.
Похвалив Койлина, сэр Джон велел писцу научить писать способного слугу. Теперь Койлин ежедневно после выполнения положенных работ занимался письмом, старательно выводя буквы. Однажды писец, толстый мужчина с лицом красным от постоянного возлияния, попытался ударить своего ученика, но тот, перехватив его руку, так глянул в глаза писцу, что тот сразу обмяк, и что-то пробормотав, продолжил урок. Писец был очень раздосадован тем, что кто-то, кроме него может читать и составлять грамоты, и может случиться, что сэр Джон выгонит его за беспробудное пьянство. Писец, как мог, препятствовал учёбе, жалуясь сэру Джону на бестолковость ученика, однако тот, посмеиваясь, пригрозил, что если к осени Койлин не выучится грамоте, то его, писца, ожидает незавидная участь. Конечно, писец страшился зря. Несмотря на пьянство, он владел английским (теперь его называют староанглийским) и латинским языками, и, кроме того, понимал французский язык, хотя и не мог на нём писать.
Однажды в замок поступило на службу несколько молодых солдат. Не зная, с кем он имеет дело, один из них стал подшучивать над Койлином, и, наконец, спросил, не видит ли он приближающийся отряд. Койлин грубо ответил, что он не может видеть сквозь стены замка, и тогда солдат, на горе себе, стал тянуть мальчишку за уши вверх, приговаривая:
– Тогда расти выше стен замка!
Койлин стерпел боль, но затаил злобу. Он собрал все свои сбережения, состоящие из серебряных монет, выигранных им на лучных состязаниях, нож, лук с запасными стрелами и тетивой, трут, кремень,