«Какой же я идиот, кретин…» – захрипел, разом лишённый равновесия, в недавнем прошлом уверенный и готовый уничтожать всё вокруг мужчина. Хоть эмоции ещё и не совсем угасли, он осознал, что не способен воевать с этой женщиной всерьёз, а желание крушить и кромсать куда-то улетучилось. Разбилось о скалу женской невозмутимости, заключённую в сиянии стальных глаз. И сейчас эти глаза внимательно изучали реакции своего благоверного, прикидывая дальнейшие варианты развития непростого события. Марии ведь не привыкать – стратег, талантище.
После анализа ситуации она чётко, с расстановкой, произнесла:
– Ну хватит! Перестань. Подойди и обними меня.
Может, послышалось? Виктор в недоумении таращился на излучающую спокойствие девицу. Та не моргнув глазом продолжила:
– Если ты меня любишь, то…
Обманутый супруг вдруг очнулся и забормотал:
– Зря я это… сюда… Дурацкая затея… Живи как знаешь. Счастливо оставаться.
Потерянный человек с плотно сжатыми кулаками странновато усмехнулся, развернулся на 180 градусов и побрёл восвояси; ему здесь делать нечего.
– Постой! Не уходи!
Чужой, из другого, незнакомого мира, голос когда-то давным-давно родной женщины вместе со звуком открывающегося окна заставили Виктора задержаться в дверях. Он обернулся и начал отстранённо наблюдать за чем-то непонятным, пока.
Мария же залезла на подоконник и застыла у распахнутого проёма, а потом серьёзно посмотрела на ничего не понимающего гостя и вымолвила:
– Раз я тебе больше не нужна…
– Прекрати паясничать, – прозвучало безучастно; эмоций в мужской сути уже не осталось ни грамма, и веры ни на грамм; сыт по горло.
Девушка печально выдохнула: «Прощай».
Не веря свои глазам, Виктор, словно из иной реальности, узрел, как женское тело отклонилось в пустоту, и в следующий миг… С места набрав сверхсветовую скорость, он сломя голову бросился к окну гигантскими прыжками, издав при этом истошный звериный рык. Еле успев ухватить супругу за какие-то части, то ли руки, то ли ноги, а может, и всё вместе, в охапку, мужчина попытался вытянуть самоубийцу обратно из бездны в жизнь.
Но Мария со словами: «Отпусти! Не трогай меня!», – отчаянно отбивалась от спасателя – она всё для себя решила. В конце концов Виктору удалось выдернуть из неминуемой погибели неистово брыкающуюся истеричку, в разорванном вечернем наряде и без обуви. Обувь благополучно улетела вниз.
Минутой позже ревнивец, уже давно пожалев о своём клинически тупом поступке, «зачем припёрся, спрашивается?», привалился к батарее под подоконником и, тяжело, спазматически дыша, приходил в себя от очередного шока:
«Дура… Какая ж ты дура ненормальная… Сумасшедшая…» – еле слышно пыхтел ополоумевший муж. Или уже нет.
Спасённая Мария в это время как ни в чём не бывало вернулась к столу, присела в кресло, налила себе в хрустальный фужер красненького, пригубила и в позе аристократки замерла в ожидании.
