В голубом небе появилась едва различимая тёмная точка – почтовый голубь, стремительно приближавшийся к деревне с юго-восточной стороны. Сделав круг над поселением, птица спустилась на прибитую к перилам помоста деревянную клетку. Бальтазар незамедлительно взял голубя в руки и открепил от лапы маленькую, свёрнутую в трубочку записку. Сунув пернатого гонца в клетку, седовласый пробежал глазами сообщение и нахмурился: привыкший всегда добиваться своего, он люто ненавидел скверные вести. Главарь «Бездушных» спустился с помоста и крикнул:
– Квэлт, Дальер – за мной! Остальным продолжать тренировку!
Он зашёл в один из бревенчатых домов, уселся на стул и, немного откинувшись, забросил ноги на письменный стол. Последовавшие за ним воины смиренно остановились на затёртом ковре посередине комнаты.
– Дикая столица держит ухо востро, – недовольно сказал Бальтазар. – Отрава миновала колодцы Басторга. А значит, настало время более радикальных мер. Тащите сюда Пустоту.
Головорезы покинули помещение, и седовласый достал из ящика стола маленький пузырёк с вязкой сиреневой жидкостью. Каждый уважающий себя алхимик знал, что существовало лишь одно зелье подобного цвета и консистенции – «Лотос счастья». Под жизнерадостным названием скрывался сильнодействующий дурман, что крепко сковывал разум неистовой зависимостью, подгоняемой страшными муками. «Лотос счастья» готовился из смеси специальных настоев по старинному рецепту, известному лишь единицам. В его состав входили уникальные цветы с полей Ардонэйзии, редкие корни пустыни Аль Херон и специфические ягоды степей Рорха. Достать эти ингредиенты в Эльтароне не представлялось возможным. Никому, кроме Бальтазара, сквозь загребущие руки которого протекали все сделки контрабандистов лесного королевства.
Вскоре разбойники вернулись с закованной в кандалы девушкой в замызганной дырявой одежде. Они грубо поставили узницу на колени, вопросительно посмотрев на седовласого. Предводитель «Бездушных» щёлкнул пальцами и скрестил руки на груди. Квэлт, намотав растрёпанную пшенично-золотую косу пленницы на ладонь, рывком поднял её поникшую голову. Усталый замученный взгляд девушки встретила надменная улыбка Бальтазара:
– Как тебе спалось, красавица, с крысами в темноте сырого погреба?
Узница хотела опустить голову, но Квэлт ещё сильнее намотал волосы на руку, упёршись костяшками кулака ей в затылок. Несмотря на причиняемую боль, пленница безэмоционально смотрела на Бальтазара, явно не желая удостаивать его ответом. Молчаливая пауза разозлила разбойника, и он наотмашь ударил девушку по лицу:
– Отвечай, когда к тебе обращаются!
Узница нахмурила брови, предав и без того строгим чертам лица ледяную суровость с проглядывавшей за ней хищностью. В одно мгновение она, словно пружина, оттолкнулась от пола, перевернулась в воздухе и обхватила ногами голову своего обидчика.