Война шла прямо за изгородью. Отдельные твари просачивались, но основную массу сдерживал барьер, поставленный старыми богами. Барьер держал ракетно-артиллерийский обстрел и предотвращал подкопы. Сущности, что пытались грубо проломиться в город, просто натыкались на мощное силовое поле, как окрестил его обычный народ.
А потом мы ехали уже по обычным городским улицам с их пешеходами, магазинами и светофорами. На нас обращали внимание не больше, чем на остальные машины, ну подумаешь, войсковой внедорожник, эка невидаль. Тут и похлеще можно найти, если знать, где искать.
Что касается оружия, то я радовался, так как руководство проводило эксперимент, организовав в осаждённой Новониколаевке для групп быстрого реагирования из числа магов или спецназа хранение на дому в специальных сейфах, как это делается для военнослужащих Израиля. Иначе пришлось бы переться в ближайшую часть и сдавать полдня туда.
Я погрузился в мысли, перекидывая из ладони в ладонь чёрный мячик, и даже не заметил, как подъехали прямо к дому. Панельная девятиэтажка, которую мы за несколько месяцев обжили, поселившись в одном подъезде, встретила нас шумом и гамом играющих детей, криками мамаш и рычанием старой «волги». Машину уже который месяц безуспешно пытался починить Дим Саныч, высокий одноглазый пенсионер, потерявший правый глаз на заводе у станка, где он, собственно, всю жизнь и проработал.
Света, быстро вращая головой, поставила машину на парковку, которую девушка каждую неделю заново подписывала краской на асфальте. Белые цифры номера зловеще смотрелись на большой багровой кляксе.
Выскочив из машины, я оглядел дом. На втором этаже жили мы с Александрой, там же обитали Ангелина со Светланой, отхватив себе однушку на нашей лестничной площадке. Света и Володя жили прямиком над нами.
Дом был новеньким, с большими разноцветными фигурками стилизованных зверушек на стенах.
Я подошёл к подъезду, приподнял руку, и дверь приоткрылась, подтянутая телекинезом. Во владении магией были такие приятные плюсы, как возможность нажать кнопку домофона изнутри и вызвать лифт прямо с улицы. Нужно только приноровиться. Тем более, что бронежилет давил на плечи, и мне не терпелось его поскорее скинуть.
Дверь в квартиру я не закрывал. Это лишнее, ведь там обитал очень добросовестный домовой.
Из дома доносились голоса. Один, с лёгкой хрипотцой, принадлежал деду Семёну. Домовой что-то оживлённо рассказывал из своей тысячелетней жизни кому-то в видеочате. Я осторожно помог снять Шурочке её бронежилет, легонько поцеловал и, положив нашу громыхающую экипировку в угол прихожей, направился на кухню. Шурочка ускользнула в ванную.
– А вот и хозяин, с полей, – с ехидцей произнёс домовой, сидя на спинке стула. Старичок в пять вершков ростом, что чуть больше двадцати сантиметров, провёл пальцами по усам прежде, чем продолжить, – всё поле на ботинках притащил, всю прихожую загадил.
Я сначала вскинул