Через несколько дней ушел и Фима. Не знаю почему, но перед уходом он искренне желал мне бежать куда глаза глядят. А куда бежать? Выход в интернет у меня был, и я по форумам и соцсетям примерно представлял, что вокруг творится. Сидел, ждал… Сам не знаю, чего. Наверное армии, вертолётов, выступления президента… Ясности ждал.
И вот про нас вспомнили. Подогнали автобус, несколько армейских Уралов с клетками в открытых кузовах и два тентованых. В авральном порядке вся имеющаяся документация по научным работам, все лабораторные журналы были кое – как закиданы в машины с тентами, безжалостно вырванные из системных блоков жёсткие диски навалом лежали в огромных, неизменно клетчатых сумках. Где, чьё, из какого отдела что взято – не разобрать. Только теперь я понимаю, как глупо выглядел в своих жалких попытках рассортировать, уложить, сберечь. Мир катился в задницу, а я кудахтаю над никому не нужными бумагами. Их и тогда вывезли скорее по привычке прятать знания от врага, чем по необходимости хоть что-то сохранить на будущее.
Затем всех, кто присутствовал на тот момент в здании НИИ, загрузили в автобус. Надо признать, что насильно никого не заставляли, люди сами тянулись под защиту военных. Меня же попросили обождать. Искренне удивившись, я согласился и почти сразу ко мне подошел человек в форме с погонами капитана.
– Вы за животных отвечаете? – спросил он.
– Нет, мне не известно, где сейчас ответственный за содержание лабораторных животных, я лишь работал с некоторыми из них да подкармливал, когда некому это делать стало.
– Значит вы, – тоном, не терпящим возражений и споров, утвердительно заявил капитан. – Показывайте, где твари.
Тогда я не обратил внимание на то, с каким отвращением военный произнес «твари». Новый смысл этого слова я узнал немного позже.
В сопровождении нескольких военнослужащих мы прошли к вольерам.
– Контактные из них кто? Выведите их отсюда и поместите в приготовленные клетки. Потом вернитесь обратно.
Мне решительно было не понятно происходящее, однако перечить я не посмел и вывел Адольфа с Ирмой из помещения зверинца, после чего поместил их куда и было сказано. Оставшиеся по близости солдаты сразу же оцепили Урал и направили оружие на доберманов. Вот тут меня проняло до глубины души. Какой же ты, Дмитрий Андреевич, глупец! Остальных четвероногих сейчас убьют, без вариантов. И выстрелы всё объяснят сидящим в кузове животным, а потому вся, вся наша работа насмарку! Они никогда не пойдут на контакт с палачами.
Я не мог остановить военных, да и не собирался. Признаю, мне было ужасно жаль приговоренных к смерти, однако что с ними ещё делать было? Выпустить на улицы, чтобы своими руками пополнить ряды четвероногих убийц? Нет, без меня такие выходки. Время мягкосердечия и прекраснодушия прошло, настало время эффективности и решимости. Согласен, звучит пафосно-книжно, но это именно те