Было похоже на… (существительное).
Я чувствовала себя… (наречие).
И т. д.
Надеюсь, я достаточно точно все описала, очень важно, чтобы вы все ясно себе представили, для понимания внезапности моей реакции. Несмотря на всю многогранную красоту и все бесконечное богатство прилагательных, ее характеризующих, я смогла лишь расхохотаться.
О боже, я так смеялась! Ржала, как стадо лошадей.
Плечи тряслись, я едва успевала набирать в легкие достаточно воздуха между повизгиваниями и всхлипами. Это был не нормальный смех, а истерика. И я не могла остановиться. Даже наоборот, чем больше я старалась, тем хуже становилось. Дошло до того, что из глаз покатились слезы, я заскулила, в какой-то момент, кажется, даже фыркнула. В груди болело, в животе и во рту тоже. Я посмотрела на Дэмиана – я ждала, что он в ужасе отшатнется от меня и схватит вилку на случай, если придется меня усмирять. Но он стоял рядом и улыбался.
– О боже, как романтично, – иногда выдавливала я в промежутках между приступами дикого хохота, – это самое романтичное, что я когда-либо видела, при этом сегодня точно самый неромантичный день в моей жизни. Ну и ирония! – я уже держалась за живот от боли.
За спиной кто-то негромко откашлялся, мы обернулись. Официант смотрел на нас с испугом. Теперь заржал и Дэмиан.
Есть же эта расхожая фраза про то, что смех – лучшее лекарство. Это точно, потому что когда мы наконец успокоились, я почувствовала, что так хорошо мне не было уже несколько дней! Мгновенно полегчало на душе, ведь мне требовалась передышка.
Мы сели за крошечный столик, я взяла меню, радуясь тому, что наконец нормально поем без какой-либо диеты. Меня совершенно не беспокоило, что я могу разжиреть. Но, перечитав меню несколько раз, я поняла, что совершенно не представляю, что там написано.
В меню было заявлено, что меня ждет «кулинарное приключение в королевстве молекулярной кухни», в списке содержались такие вещи, как равиоли с обжаренными гребешками на подушке из разобранного салата с бальзамическими жемчужинами, посыпанные трюфельным пеплом. Пеплом? Слово «разобранный» встречалось еще трижды наряду с такими странными фразочками как сладко-кислая ананасная говядина, имбирная пена и съедобные морские камушки.
– Э… – я посмотрела на Дэмиана в надежде увидеть, что он тоже сконфужен, что не одна я такая невежда и деревенщина, ничего не смыслящая в современном кулинарном искусстве. – Со мной что-то не так или это… – я отчаянно пыталась подобрать слова.
– Позорный авангард, претенциозное говнище!
– Ого, ты за словом в карман не лезешь.
– Я просто к такому отношусь очень плохо, – сказал он с совершенно серьезным видом.
– Умоляю, расскажи! – он снова меня заинтриговал.
– Родители мои такую кухню обожают. Дорого и типа признак культуры и хорошего вкуса, видишь ли. – последние слова он сказал с очень напыщенным выражением,