– Дубина. Гордость… Мне бы сказал.
Юра отвернулся. Знал бы он, чего стоили ему эти годы. И стиснул зубы. Почувствовал руку на своем плече.
– Прости. Я не хотел обидеть тебя и маму. Ты здесь совсем не при чем. Я рад, что мой сын именно ты.
Гордость не позволила попросить обняться с сыном. Гордость не позволила позволить это сделать сыну.
– Все в порядке, – ответил Юра.
Он смотрел на нее долго и нежно. Она что-то рассказывала, показывая по сторонам, но он видел лишь ее, только ее. Он не мог утолить своей жажды. «Ведь вода бывает нужна и сердцу».
Они шли дальше и дальше по коридору, поднимаясь с одного этажа на другой.
– А здесь мой кабинет, – улыбалась она. – Хочешь чаю?
– Да.
– Секунду. Ну, чего стоишь, снимай пальто, вон вешалка.
Они пили чай с калачами, самыми вкусными на свете. Вдруг женщина остановилась, поняв, что за последние несколько часов он кроме односложных ответов типа «да» – «нет» не произнес ни слова.
– Ты понимаешь хоть приблизительно, о чем я говорю?– спросила она, улыбаясь.
– Да.
– Это невероятно, – рассмеялась она.
Он лишь улыбался.
– Артур, очнись. Ты находишься в моем кабинете-доме.
– Почему доме? – спросил он.
– Наконец-то. Первые слова кроме «да» и «нет». Потому что часто задерживаюсь на работе, не хочется идти домой: там ведь никто не ждет. У меня здесь холодильник, буфет, постель.
– Впечатляет.
Он огляделся по сторонам, с удивлением рассматривая предметы, которые окружают ее в жизни. Уютно, просто, со вкусом. Кто бы сомневался.
– Выпить хочешь?
– Да.
– Наливай.
Магда достала бутылку коньяка. Они сидели напротив друг друга, растягивая удовольствие от ощущения близости дорогого человека. Тишину заполнило лишь тиканье часов, что стояли на столе.
– А… что будем дальше делать? – спросила она.
Он пожал плечами.
– Пожалуй, стоит убрать посуду. Завтра рабочий день.
Она поднялась и направилась в соседнюю комнату. Восстановив первоначальный порядок, женщина снова села.
– Что-то у меня тяжесть в голове. Наверное, выпила лишнее.
– Ну, это вряд ли.
– Нет, правда.
– Просто устала от впечатлений.
– Возможно, ты прав. Ты не будешь возражать, если я прилягу?
– Это же твой диван.
Магда оперлась на гредушку, но она, действительно, устала, и поэтому ожидаемого отдыха не наступало.
– Если хочешь – кури. Пепельница на столе.
– Спасибо.
Опять молчание, которое прервал стук туфлей, скинутых женщиной.
– Ноги озябли. Как была – так и выскочила из дома, а теперь замерзла, – поежившись, оправдывалась она.
Он курил, глядя, как женщина подобрала под себя ноги, положила голову на руку. Дым поднимался тонкой струйкой к потолку и там терялся, смешиваясь с его белизной. Затушив остатки сигары, мужчина еще раз окидывал взглядом кабинет.
– Нет, так неудобно.
Женщина встала и полезла в шкаф. Из