– А-ха-ха-ха, очень смешно! А теперь давай серьезно, – угрюмо отвечаю я, старательно не замечая, как очень глубоко внутри что-то ёкает.
Скажи он это тринадцать лет назад, той влюбленной семнадцатилетней глупышке – и она бы от счастья прыгала до потолка, хлопая в ладоши. Жаль, что её больше не существует, а есть лишь тридцатилетняя циничная стерва, потрепанная жизнью.
Хотя нет… не жаль. Совсем не жаль.
– Я серьезно, Крис, – вырывает меня Тарасенко из философских размышлений о становлении собственной личности. И как ни в чем не бывало начинает молоть какую-то чушь. С каждым его словом я начинаю подозревать, что задумал он что-то совсем нехорошее: – Можешь думать что хочешь, но я теперь тебя никуда не отпущу, теперь мы вместе. Если хочешь свадьбу – сыграем, или просто распишемся. Кольцо я купить не успел, но мы можем сходить в любой ювелирный, выберешь сама. Дети… насчет детей я пока не думал. Но если захочешь, то они обязательно будут, мальчик и девочка. Можно просто девочку, так даже лучше – меньше хлопот потом будет. И да, в России мы жить не будем: я в Испании месяц назад купил нам с тобой небольшой трехэтажный особнячок на побережье – десять комнат плюс бунгало для слуг. Район тихий, уютный. Есть частная школа. И кстати, там много наших живет. Скучно тебе не будет, пока я на работе. Я небольшой бизнес там открыл по продаже оружия. Не беспокойся, – он улыбается и смотрит на меня кристально честным взглядом, – всё абсолютно законно. Это охотничье оружие. Выдается строго по лицензии. Вообще-то это не основной мой заработок, есть еще кое-что. Поверь, на безбедное существование нам хватит.
Всё это он говорит с такой уверенностью, так детально расписывает, что я начинаю подозревать: бизнес и домик на десять комнат, с бунгало для слуг – истинная правда. Вот только сути и смысла в его словах пока не улавливаю. И на всякий случай решаю подыграть. Расслабленно откидываюсь на сиденье, по-деловому закинув ногу на ногу, и спрашиваю с искренней заинтересованностью:
– А почему именно Испания? Чем тебе Россия не угодила?
– Первое, и это очень жирный плюс, – начинает он загибать пальцы, – в Испании тепло, а в России холодно.
– Не поспоришь, – благосклонно киваю.
– Второе – я прожил там почти тринадцать лет. У меня там друзья, связи, поставленный бизнес. И сюда я вернулся только за тобой.
– О как, – хмыкаю и старательно игнорирую последнюю фразу. – А как же твой отец? Если не ошибаюсь, он какой-то депутат? Неужто отпустит наследника за бугор насовсем?
– Отец умер полгода назад. Инфаркт, – коротко отвечает Тарасенко и, резко помрачнев, поворачивает голову к окну, явно пряча от меня взгляд.
– Мои соболезнования, – сухо отвечаю, стараясь отогнать неуместное чувство жалости.
Сама родителей похоронила, знаю, как терять близких… Вот только его отец вырастил таких подонков, что чувство жалости, не успев толком появиться, мгновенно