– Снег! Я помню, что такое снег, помню, он белый, холодный и местами очень глубокий, но как по нему ходить забыл, – почёсывая затылок, говорил Эур. – Да, а как по нему ходят зимние животные мамонты? – поспешно, как бы торопясь, или боясь, что потеряет мысль, спросил Наэлу Эур.
– Люди ходят на круглых, утрамбовывающих снег дощечках, а мамонты так велики, что им не страшен даже самый глубокий снег.
– Говоришь, велики! Тогда, что вон там? – всматриваясь вдаль, проговорил Эур и указал рукой в сторону мёртвой реки, некогда полноводной и великой.
– Я ничего не вижу, – ответила Наэла, внимательно осматривая линию горизонта.
– Там что-то двигалось, а сейчас этого нет, – пожав плечами, ответил Эур и, закинув за спину лук и колчан со стрелами, ступил на тропу, скользящую с карниза пещеры к подножию горы. Следом с корзиною в руке на убегающую вниз дорожку вошла Наэла.
Восточный берег мёртвой реки, как и всё плато, поник за одну ночь. Серые проплешины земли и камней, ползущие по нему, вдали сливались с ржавыми пятнами умершей растительности и превращались в узкие борозды ядовитого гнойного цвета, отчего казались шрамами на умирающем теле огромного монстра. Лишь кое-где, отдельно цветущие поздние осенние цветы с ярко красными лепестками цеплялись за жизнь, но их кровавый цвет более говорил о бренности жизни, нежели о её силе и вечности, ибо напоминал кровоточащую рану на теле умирающего животного.
Остановившись на островке пожухлой травы, близ мёртвой реки, Эур сбросил с плеч поклажу и, кивнув на запад, произнёс:
– И всё же там что-то было, я ясно видел движение чего-то огромного…
– А потом исчезло, – улыбнувшись, дополнила Наэла рассуждения Эура.
– Да, то нечто появилось на миг, потом как бы растворилось в утренней дымке или провалилось сквозь землю. Я не знаю, что с ним произошло, – говоря так, Эур утверждал, что это было животное, – но уверен, это был крупный зверь.
– Крупные звери придут на плато зимой, это мамонты, их вес огромен, а шерсть густа, но добраться до них мы не сможем из-за снежных заносов. Нет! – задумавшись, – их ты видеть не мог, значит, это было последнее стадо тримаров, уходящее на юг. Горестно сознавать, но мы опоздали, поздно вышли на охоту, и теперь остаётся только одно, возвращаться в длину жизни и обустраивать наше новое жильё.
– Значит, будем шить зимнюю одежду из кожи пескоплавов. Я даже придумал, как её утеплить. К внутренней стороне по всей длине и ширине пришьём мешочки, а в них набьём пух птиц. Многие птицы улетели в тёплые края и в их гнёздах много пуха. Изготовление таких тёплых вещей будет долгим, но они будут вполне пригодны для зимы, – ответил Эур.
– Ты у меня просто умник, милый. Идея прекрасная, только я думаю, лучше будет сделать нашу одежду двухслойной. К внутреннему слою