– Ну?
– Мы уже идем. Музыка, где музыка?
Выглянув из гримерки, Жозефина сделала повелительный жест, и раздался барабанный рокот. Публика в зале сначала затихла, а потом зааплодировала и засвистела.
А Матильда, схватив Сальваторе за руку, потащила его на помост, превращенный в палубу пиратского брига.
– Полундра! – крикнула Матильда, выхватила у Сальваторе бутафорскую саблю и взмахнула ею в воздухе. – Свистать всех наверх! Господа, это пиратское нападение, всем сохранять спокойствие и приготовиться к ограблению!
– Полундра! На абордаж! – завопили девицы и высыпали на «палубу».
Публика приветствовала их топотом, свистом и звоном бокалов. А Матильда, убедившись, что все идет по плану, вернула саблю Сальваторе, приняла поданную им руку и спустилась в зал.
– Ты… ты ошеломительна, Мими. – Во взгляде юного гения светилось восхищение. – Надо за это выпить!
– Надо, – согласилась Матильда. – Надеюсь, тут найдется свободный столик.
– Вряд ли, – покачал головой Сальваторе, оглядев зал. – Разве что… – Он потянул Матильду к столику, занятому какими-то подозрительно молодо и бедно выглядящими мужчинами. Никак местная богема.
– Твои друзья?
– Да, идем!
Господа художники оказались приятной компанией, а главное, совершенно не походили на маньяка от ГБ. Молодые, веселые, уже слегка пьяные и восторженные, они целовали Матильде руки, сыпали комплиментами… и, к ее удивлению и облегчению, никто из них даже не попытался ущипнуть ее за задницу или позвать в номера. Вот других девиц они очень даже щупали, а Лулу один из них, бородатый скульптор, усадил к себе на колени.
– Сальваторе, что ты им обо мне сказал? – Выбрав момент, Матильда склонилась к его уху.
– Правду и только правду! – просиял юный гений. – Что ты – благородная дама инкогнито, гениальный режиссер и дизайнер, моя муза и вечная любовь!
– О боже… благородная дама-то зачем?
– Как зачем? – Гений искренне возмутился. – Пусть завидуют!
«Ох уж эти художники!» – засмеялась Матильда про себя, а вслух сказала:
– Надо за это выпить!
И они выпили, затем еще разок, и еще… Матильда сама не заметила, как рассказала парочку «свежих» анекдотов родом из своего мира и что-то ляпнула про мужчин, которые не мужчины… а потом прозвучало имя Жоржа Д'Амарьяка, и кто-то из собутыльников взялся рисовать «портрет импотента» – очень узнаваемый шарж, вот прямо как с натуры писали!
Мальчишка в форме посыльного появился у стола, когда шарж уже пошел гулять по залу, сопровождаемый шушуканьем и взрывами смеха.
– Вы Мими? – Мальчишка уставился на нее сердито и устало.
– Э?.. – Матильда не сразу отреагировала на непривычное имя, но все же кивнула.
– Скажите-ка мне свою фамилию, иначе письмо не отдам!
– Вслух не скажу! – заупрямилась Матильда, толком не понимая почему.
– Не скажет, она