Защитники, пропустившие атаку с тыла, от неожиданности оцепенели. Впрочем, и нападающие, тоже остановились. Все смотрели на Ваню. А Ваня всё никак не мог стянуть ведро, которое будучи надетое на снежную голову ещё тёплым, уже примёрзло и не желало сниматься. Ваня дёргал всё сильнее и сильнее, и в какой-то момент, поскользнувшись на обледенелом краю, стал падать. Пытаясь удержаться, он ухватился за ручку ведра, но это не помогло – падая с постамента, он потянул на себя и снеговика. Снеговик, застигнутый врасплох, от неожиданности крякнул и вдруг переломился где-то посередине. Верхняя его часть с надменно задранным подбородком отделилась от нижней, соскользнула и полетела вниз. Ударившись о натоптанный снег, снеговик рассыпался, корона слетела с него, а горделиво вздёрнутая морковка сломалась. На постаменте Короля зимы остался только снежный огрызок.
Игра прекратилась сама собой. Победители сами были не рады победе: как и проигравшие они чувствовали за собой какую-то до конца непонятную вину за гибель снежного истукана. Как будто вслед за этим что-то должно безвозвратно перемениться. Почти не разговаривая друг с другом, все побрели по домам. Разгоряченным, им казалось, что на улице стало тепло – мороз уже не дёргал за нос и уши, и шапку и варежки никто не надевал. Но на это никто не обратил внимания.
И утром, когда они проснулись и выглянули в окно, никто из них даже не удивился тому, что на крышах не было ни одной сосульки, а во дворе не было ни одного сугроба. Да и снега вообще не было. Площадка двора была покрыта яркой травой и жёлтыми одуванчиками, деревья шелестели зелёной листвой, а на краю лужи смешно прыгали воробьи. На постаменте в центре двора стоял белый, будто снежный, пионер-горнист, а за чугунные ворота двора заглядывать почему-то не хотелось.
Ёлка
«Ну, вроде бы всё», – мама сняла передник и села рядом с праздничным столом. Она с середины дня готовила всякие вкусности, хотя и ловила периодически себя на мысли, что это всё немного странно: она никого не ждала к бою курантов. И всё-таки она накрыла стол на девять человек: а вдруг произойдёт чудо, и вся семья соберётся вместе. Уже много лет каждый Новый год дети звонили и поздравляли её, пытаясь неуклюже извиниться за то, что опять не смогут приехать.
Мама вздохнула и пошла к шкафу, где