Сама Оксана любила свой маленький городок под Киевом и век бы никуда из него не двинулась. Там мама с сестрой – родные души, а мама еще и замглавврача единственной больницы – уважаемый человек со связями. А какое место душистое, в любое время года аромат витает – то цветов, то разно травья, то сена! Но Коля, настоящий глава верующей религиозной семьи, учил, что в России, в Москве у детей перспектив больше с образованием и работой. Это – потом, для начала же у многодетных семей льготы немалые. Вот и ехали за этими льготами и перспективами – чего для своих кровиночек не сделаешь! А так-то провались она, эта чужая столица. Мама в юности наездилась туда за дефицитом – одеться, обуться в чешское и польское, люстру там немецкую выстоять… Однажды, году в семьдесят шестом, на Электрозаводской вечером случайно напала на китайские пуховые подушки и одеяла. И взяла. Ох, как им тогда весь городок завидовал!
Зато и оскорбить честных женщин наглые москали были не дураки. Ездили стаями, ходили по двое-трое, так безопаснее было деньги из бюстгальтеров и трусов вынимать. И вот как-то идут мама с подружкой – взмыленные, сумки «назад-наперед». И видят на другой стороне улицы двух женщин, с которыми прибыли и разошлись – у всех свои маршруты были. Те – с полупустыми авоськами, а эти под завязку отоварились. А уж скоро в обратный путь. Бедняги простосердечно закричали: «Гана, Галя, вы откуда?» А эти так же во всю глотку отвечают: «С «Праги» мы!» В смысле из магазина. Конечно, у всех своеобразное украинское «хгэ». И две профурсетки, налегке проходившие мимо, прыснули безо всякого стеснения. А потом все столкнулись возле лотка с лимонами-апельсинами. При ез жим-то сколько дадут в руки, столько они и утащат, а эти купили себе по одному апельсинчику, гадины. И, отходя, тихонько, но все же слышно припомнили: «С Праги мы». И давай опять ржать.
А вот мама, когда рассказывала про это маленькой Оксане, плакала. Смеяться над чьим-то национальным выговором – значит всей нации в лицо плевать. За что? За язык предков? Это – какими же суками надо быть. Тут уж Оксана в кротости не упражнялась, называла