– Дайте мне дежурного по штабу морских сил!
И, утратив всю свою скромность, закричал громовым голосом, привыкшим перекрикивать гул сражений.
– Бегите, – кричит, – немедленно на стенку и лично удостоверьтесь, не утонул ли там эсминец «3 июля»!
– Во-первых, – отвечает дежурный по штабу с наивозможной ядовитостью, потому что Труков звонок его разбудил, – во-первых, ни в июле, ни в августе, ни в сентябре у нас утонувших эсминцев не числится, а во-вторых, позвольте узнать, кто это интересуется?
– Старший штурман вверенного мне корабля, – в гневе по забывчивости говорит Трук. – И вы мне календарь не вычитывайте, я спрашиваю про эсминец «3 июля», который, возможно, затонул в гавани.
– Во-первых, – говорит дежурный с новой ядовитостью, – во-первых, я вовсе флагманский юрисконсульт и к штурманам никакого касательства не имею, звоните своему флагштурману. Во-вторых, как же это живой миноносец в гавани утонет? Это совершенно невероятно. А в-третьих, мне, в конце концов, в телефонную трубку не видно, кто это там так расприказывался?
– Врид командующего флотом, врид начальника штаба флота, врид командира бригады линкоров, врид командира корабля и помощник его тоже врид. А у телефона старший штурман Трук.
– Здравствуйте, Андрей Петрович, – говорит юрисконсульт. – Чего это у вас ночью столько народу собралось?
– Здравствуйте. Народу же никакого нет, и все это один я – Трук. И я вас попрошу, вы к моему голосу привыкните, потому что я, может, всю ночь распоряжаться буду. Итак, выполняйте мой словесный приказ.
И, не слушая, чего ему там дежурный по штабу говорит, трубку повесил и пошел в беспокойстве на палубу – сам посмотреть, ибо уже рассвело. Глядит – кораблей видимо-невидимо, а сколько их – не поймешь. Может, и вправду кто утонул. Дай, думает, по трубам сосчитаю, все ли в целости. Стал считать и сбился, потому что с мостика сигнальщик перевесился и докладывает:
– Товарищ вахтенный начальник, эсминец «Внушительный» просит разрешения войти в гавань!
А Труков линкор как флагманский старшим на рейде был, и вахтенный начальник равнодушно отвечает:
– Поднять «добро», не препятствовать!
Но Трук его перебил и даже руку простер в знак предостережения.
– Нет, – сказал, как отрезал, – возможно, где-либо в гавани «3 июля» на дне лежит, еще напорется. Пусть походит в море до выяснения.
Командир же «Внушительного» глазам не поверил: подняли флаг «аз», что означает – «нет, не имею, не согласен».
– Как, – говорит, – не согласен, когда мне в гавань надо? Это же небывалый случай, подымите еще раз.
Вновь