– Вы поверите, если я скажу, что мне не нужно ваше состояние? – тихо спросила я. – Вернее, деньги, конечно, никому не помешают, но я твердо уяснила одну истину: все имеет свою цену и ничего не дается нам просто так. Права накладывают еще и обязательства. Я не уверена, что мне по силам быть вашей внучкой.
– Ты умная девочка, – довольно усмехнулась старуха. – Умная, сильная, смелая… почти как я в молодости. И меня отдельно радует, что в тебе нет ни развязности матери, ни слабовольности отца. Достойная девочка.
– Вы меня слышали? – мягко уточнила я, не желая настаивать и обижать в общем-то очень симпатичную мне женщину.
– Слышала, – спокойно повела плечами она. – Хелен, давай не будем спешить? Обещаю, я не стану ничего от тебя требовать, но жизнь облегчить смогу. А ты сможешь помочь мне… ведь и правда у меня никого нет, кроме слуг. Я одна, девочка. Совершенно одна на склоне лет, и никакие деньги не заменят мне семью. Останься здесь погостить. Дай нам шанс узнать друг друга.
Я несколько секунд пристально смотрела в ее глаза, а после медленно кивнула.
– Хорошо. Но я не останусь в этом доме.
– Не переживай об этом. У меня были предположения, что ты не согласишься сразу жить со мной, потому я арендовала номер в уютной гостинице неподалеку. Клаус отвезет тебя.
– Спасибо, – немногословно, но очень искренне проговорила я.
– Пожалуйста, – в том же тоне ответила мне она и, чуть помедлив, вкрадчиво добавила: – Хелен, я бы попросила тебя о сущем пустяке. Тест ДНК. Сама понимаешь, я должна точно знать, плоть ли ты от плоти моей. Увы, твоя мать не отличалась… м-м-м… постоянством.
Как она ее элегантно гулящей назвала. Я поморщилась. Мама у меня была не из лучших, и это факт, но безусловная дочерняя любовь диктовала мне защищать ее от любых нападок и находить оправдания.
– У нее была сложная жизнь.
Судя по недовольному огоньку в глазах фрау Хильды, у нее были свои взгляды на тяжелую мамину жизнь. Но к чести пожилой дамы, она удержала свое честное мнение при себе.
Она проводила меня до двери, сдав с рук на руки Клаусу, и радушно попрощалась, сообщив, что уже завтра со мной свяжется ее секретарь и отвезет в клинику для сдачи крови и проверки родства.
Клаус
Я редко молился. Разве что в детстве, когда мы сидели за столом в огромной пустынной трапезной родового замка и благодарили Бога за ниспосланный хлеб. Матушка – ярая католичка – требовала соблюдения правил, а отцу было проще согласиться, чем спорить.
И с тех пор ничто не заставляло меня вспомнить о высших силах, но за последние дни я был на грани, и не единожды! И все дело в этой чертовке, которая раздражала меня одним своим присутствием. Ей даже рот