В своем коротком выступлении она поблагодарила присутствующих за теплый прием и искреннюю оценку работы ее коллектива. Зрители не сводили с нее глаз. Она закончила свою речь приглашением всех присутствующих на последнюю постановку, которая завершит гастрольный сезон «Бумеранга». Лжива также пожелала увидеться со всеми в следующем году и помахала на прощание рукой.
Занавеси, как две огромные стены, начали медленно двигаться друг к другу, закрывая красивые декорации и актеров. Лжива сделала несколько шагов назад и скрылась за ними. Аплодисменты не прекращались. Включился основной свет. Зрители начали потихоньку выходить, но многие продолжали сидеть, ожидая, когда поток людей уменьшится. Фанаты, многочисленные корреспонденты и фотографы уже толпились у дверей гримерной Лживы. Для многих это была редкая возможность увидеть талантливого режиссера и самую богатую женщину Нью-Йорка. Она, окруженная охраной, прошла мимо шумной толпы фанатов и исчезла в гримерной комнате. Автографов не будет.
В полночь немного похолодало, а луна стала желтой. Фонари освещали дороги и тротуары, а фонтан у входа в театр переливался цветами радуги. Зрители расходились, кто-то шел в метро, некоторых забирали знакомые на машинах. Многочисленные такси, как голодные акулы, патрулировали вокруг театра, стараясь не пропустить ни одного клиента.
Почти все телеканалы транслировали в прямом эфире выступление «Бумеранга». Но только один из них выкупил права на интервью с самой Риттой Лживой, которое должно начаться с минуты на минуту. Многие, кто видел ее вживую, замечали, что она на экране телевизора выглядит иначе.
* * *
Лана, шестидесятивосьмилетняя пенсионерка, проживающая на Парк Лайн стрит, досмотрела выступление театра. Когда началось интервью, она выключила телевизор, так как было поздно. Лана решила записать в календаре дату следующей трансляции театра и, зайдя на кухню, включила свет.
Взяв со стола календарь, она случайно выронила тетрадку для записей, а из нее вылетели рекламные листовки. Подняв их, она заметила флаер организации, которая специализировалась на скупке старых вещей. Лана уже и забыла, что звонила им больше двух месяцев назад. Так как у нее в доме хранилось множество вещей, которыми она никогда не пользовалась, она решила их сдать, но на ее звонок никто не ответил и не перезвонил. Лана даже вспомнила дату, когда это было – в тот самый день, когда в Нью-Йорк приехал театр «Бумеранг».
– Странное совпадение. Что за организация, даже не перезвонили?! Моё барахло никому, наверное, и не нужно. Ну уже точно не перезвонят, – предположила Лана и, сделав заметку в календаре, решила выпить чаю перед сном.
Заварив ароматный чай, Лана подошла к шкафчику с посудой и достала свою любимую чашку. Кухня в этом большом доме была просторная, с высокими колоннами по углам. В центре ее, на старинном дубовом столе с резными ножками, красовалась ваза из желтого стекла. В ней всегда стояли свежие цветы, их приносил садовник соседнего дома, в котором жил известный профессор Крамвелл.
Стульев у этого стола было ровно шестнадцать. Лана часто представляла, как за ним собирается большая дружная семья – за ужинами и завтраками, в праздники и будни, – но эта идиллия существовала только лишь в ее мечтах. Грустно улыбнувшись и глубоко вздохнув, она вернулась в реальное время. Взяв чашку, она подошла к креслу у окна – своему любимому месту. За окном было прохладно и спокойно, а из кроны высоких деревьев доносились песни ночных птиц.
За забором, ближе к парку, иногда проезжали машины, освещая фарами деревья и часть дома. А над всем этим светила полная, огромная и яркая луна.
На кухню из темноты пришел черный кот.
– Я уже тебя потеряла. Киссик, где ты был? – спросила Лана.
Он лениво подошел к креслу, потянулся, зевнул и запрыгнул на колени хозяйки. Три года назад Лана взяла из приюта крошечного трусливого котенка, а сейчас это большой и красивый кот. Она к нему очень привязалась, и Киссик отвечал ей взаимностью. Закрыв свои большие желтые глаза, он уткнулся мордочкой в колени хозяйки. На кухне стояла тишина. Лана гладила кота за ухом, а он благодарно мурлыкал ей в ответ. Казалось, его было слышно во всем доме.
Вдруг зазвонил телефон. Лана, спустив кота на пол и пройдя по темному коридору в прихожую, включила лампу на камине. Киссик моментально последовал за ней и запрыгнул на кресло у телефона. Подойдя к аппарату, она положила руку на трубку и машинально посмотрела на часы, отраженные в зеркале:
– Так поздно? Кто же это может быть? – слегка взволнованно произнесла Лана и подняла трубку. – Алло? Слушаю…
– Мы просим прощения за столь поздний звонок… – начал очень приятный и вежливый мужской голос с легким непонятным акцентом, – но мы сейчас по-другому не работаем – не успеваем!