«Обойдусь сегодня без зарядки», – решил я, – «лучше лишние полчаса поваляться в постельке». Я никогда не насиловал тело. Конечно, лень приходилось преодолевать частенько, но с голосом плоти я старался не спорить. Тело умней головы. Для меня эта мыль всегда была аксиомой. Я не признаю ни диеты, ни режимы питания, ни, упаси боже, режим дня. Все это ни что иное, как навязывание воли глупого ума разумному своим генетическим разумом телу. Вместо того чтобы учиться различать малейшие голоса тела, мы заковываем его в кандалы распорядка, разрушая мост к самому себе еще с раннего детства.
– Внимание всем! – рявкнуло радио громче обычного. – После завтрака всем собраться в кинотеатре. Повторяю, всем собраться в кинотеатре. Неявка… – но тут что-то щелкнуло, и радио замолчало.
– Вот тебе, батенька, и сон в руку, – сказал я себе и начал собираться на завтрак.
Мое предчувствие разыгралось с новой силой. Душа выла, как собака на луну в долгую холодную ночь.
Народ, а что, собственно, с народа взять, гудел, как потревоженный улей. Мнения разделились. Одни решили, что нам объявят об окончании эксперимента и отправят по домам – счастье не вечно. Другие готовились к приятному сюрпризу, конфетке за хорошее поведение. Третьи воспринимали ситуацию как контрольный промежуточный замер, точно мы свиньи на ферме.
Я сидел, механически ковырялся вилкой в тарелке и пытался побороть страх, готовый перерасти в неконтролируемый панический ужас. Я боялся, сам не зная чего. Я чувствовал себя беспомощным существом перед невидимым и оттого еще более страшным врагом.
В кинотеатре энтузиазм трудящихся заметно поугас. И было от чего. В зале было полно санитаров, вооруженных большими дубинками с электрошокером. Подобные декорации совсем не способствовали распространению оптимистичных настроений. Все сразу как-то поутихли, расселись по местам и стали ждать новостей.
Наконец на трибуну взошел профессор Цветиков.
– Здравствуйте, товарищи, – начал он свою речь. В зале прошел гул облегчения. Все сразу решили, что это что-то вроде комсомольского собрания. Сначала слушаем докладчика, потом преем в прениях, потом домой, так как какая может быть работа после собрания.
– Дорогие товарищи, – продолжил Цветиков, хлебнув воды из чистейшего стакана, – разрешите поздравить вас с окончанием первой фазы эксперимента.
Снова прошел шумок, дескать, все правильно, первая фаза закончена, а, следовательно, будет как минимум еще и вторая, а если повезет, то третья, четвертая и так до бесконечности.
– Что я могу сказать? Конечно, до того момента, когда я смогу обнародовать результаты эксперимента, еще далеко. Но я вами доволен. По большей части вы были молодцами.