Несколько бесконечных мгновений Ди ждал боли, а после смерти, но так ничего и не произошло. Тогда он медленно поднялся. Выпрямившись, оказался лицом к лицу со зверем, половина морды которого была опалена. Ди сразу вспомнил красивые зелёные глаза, патрон, в котором не оказалось дроби.
Зелёные глаза смотрели с нескрываемой угрозой. Ди понял, что попытайся он поднять обрез и на шее сразу окажется рваная рана.
Детёныш спрятался за спину матери. Выглядывая оттуда, с интересом наблюдал, как она поступит с человеком. Зверь медлила. Вряд ли забылась боль доставленная выстрелом. Вряд ли ожог прекратил печь.
Зверь отступила на шаг и, приложив лапу к сердцу, низко поклонилась. После взяла ребёнка за лапу, и они пошли. Детёныш беспрестанно оглядывался, недоумевая, чем человек заслужил жизнь. Когда Ди резким движением вскинул обрез, а щелчок взведённых курков разнёсся далеко по округе, мамаша застыла. Инстинктивно прикрыла чадо собственным телом.
Ди целился в мохнатую спину. С такого расстояния может и не убьёт зверя, но точно сильно ранит. Пока тот будет приходить в чувство, успеет вставить патроны. И тогда в упор размозжит голову. Так сделал бы каждый житель поселения.
Так собирался сделать Ди.
Разведчик надавил на спусковые крючки, но в последний момент направил стволы в небо. Горное эхо несколько раз повторило двойной выстрел. Зверь мгновение подождала, а после скрылась за снежной пеленой.
Вернувшись от судей, Гтирер завалился на кровать, и некоторое время пролежал без движения. Зайрик, средний брат, попытался выспросить, о чём был разговор, но Гтирер отмолчался. Тири тоже что-то спрашивала, но разведчик настолько ушёл в себя, что проигнорировал жену, размышляя над услышанным.
– Оставь его, – буркнул Бримо со своей кровати. – Видимо ему там дали хорошую пищу для размышлений. Помнишь же, в позапрошлом Сезоне он точно так же себя вёл, когда искал убийцу того, выпотрошенного, литейщика.
– Помню, – ответила Тири, искоса глянув на мужа.
Больше его никто не трогал. Дом зажил своей обычной жизнью. Но вскоре Гтирер испустил протяжный вздох.
– Да так и мозги свернуть можно! – он вскочил с кровати и отжался от пола тридцать раз. Обычная разминка мышц, которую разведчик делал по пять-шесть раз на дню. После сделал взмахи руками, разгоняя кровь.
– Бримо, – позвал второго по старшинству брата. – За частоколом размяться не хочешь?
Они частенько боролись или тренировались на свободном пространстве.
– Нет, – брат лежал лицом к стене. – У меня голова разболелась.
– Как хочешь, – пожал плечами Гтирер. – Байомин, – окликнул старшего сына. – Давай, собирайся. За частокол пойдём. Попрактикуемся в выстреле после прыжка через голову.
Старший сын, Байомин, был также не похож на Гтирера, как Зайрик на отца.