– Дядя Олег приехал!
Пацаны тут же обступили машину – 408-й «Москвич» тогда был диковинкой.
– Мамка дома?
– Ага, дома. А бибикнуть можно?
– Можно. Только тихо.
– Это как?
– Коротко – бик, и все!
Олег Михайлович запер машину и поднялся к знакомой квартире в четвертом подъезде. Дверь открыл Сашка.
– О, Михалыч! Привет, какими судьбами?
– Я к Маше. А ты чего тут делаешь?
– Живу я тут. Я с Захарычем комнатами махнулся. А мы скоро с Машкой распишемся. Слушай, Михалыч, шел бы ты, а? Зачем она тебе? У нас уже все на мази. И Вовка ко мне привязался.
– Саш, кто там? – раздался из комнаты голос Марии.
– Дверью ошиблись! – крикнул Сашка. – Петровых спрашивают! Ну, давай, Михалыч, держи краба, пока!
Олег Михайлович проигнорировал протянутую пятерню. Сев в машину, он дал по газам, горько напевая:
– Молодым везде у нас дорога, старикам… всего-то лишь почет!
2010г.
Ташка
Пятьсот метров сзади, пятьсот впереди. Желтый буек пронесся мимо. Главное – не снижать темп и следить за дыхалкой. Позади меня тяжело дышит Игорек. Он покуривает, я знаю, но здоров, паршивец, да и злость спортивную имеет. Брызги с его весла хлещут мне в спину, в шею, в затылок. Солнце справа клонится к закату. Дорожка вся в бликах на рябой поверхности воды. Она уходит вперед и кажется бесконечной. Это заезд байдарок-двоек финала первенства Москвы 1967 года среди юниоров. Если выиграем, поедем в составе сборной Москвы на Союз. Вечереет, и так наш заезд последний, да еще старт затянули минут на десять, ждали спартаковцев, у них что-то с лодкой случилось. Мы с Игорьком измандражировались, пока крутились перед стартовой зоной. Да и все, наверно, тоже. Зато со старта мы ушли хорошо, с большим отрывом.
Осталось триста метров. Солнце слепит. Гребем размеренно, в хорошем темпе, финишировать еще рано. У нас крайняя правая вода, все наши соперники слева. Боковым зрением вижу нос лодки и флюгарку с цифрой 5. Это «Крылышки». Мы везем им полкорпуса. Только бы не потерять темп. А до финиша уже двести метров. Скоро пойдем мимо трибун. За меня переживать некому, кроме нашего тренера Славки. За сто метров до финиша он начнет орать: «А ну, подкиньте, сонные мухи! Темп! Оп! Оп! Оп!» А за Игорька болеет Ташка. И поэтому мне приятно, что я с Игорьком в лодке и что я – загребной, и что косвенно она болеет и за меня. Ташка мне тоже нравится. Это девчонка из нашей секции, она на год младше нас. Она красивая, блондиночка, чем-то похожая на Мерлин Монро. Но она – девушка Игорька, поэтому я стараюсь им не мешать. Игорек мой друг, а законы дружбы – святое. Впрочем, я вообще не пользуюсь у девчонок успехом, так