в поисках сведений. Помимо статей из солидных финансовых изданий, он приложил ссылки и на желтую прессу. В ней статьи пестрели высказываниями друзей и знакомых, ругающих Рене и ее мать. Все обсуждали, знала ли Рене, что ее родные были мошенниками, или была слишком тупой, чтобы это понять. В любом случае все материалы были разгромными, а фото, сделанные папарацци, – ужасными: на них Рене выглядела нелепее и некрасивее, чем в жизни.

      Оливер бросил просматривать эти мерзкие статьи, потому что они его уже начали злить. Ну и гадость!

      Но как, черт возьми, Дарин Престон умудрялся столь долго обманывать людей? Как Клинт, неплохой парень, позволил втянуть себя в эти махинации? Оливер ничего не понимал.

      В этот момент опять кто-то позвонил по телефону. Оливер взглянул на экран мобильника. Отец.

      – Да, папа? – произнес он в трубку, закрывая в браузере компьютера вкладки со статьями.

      – Ты ужасно разозлил Херба Риттера, сынок, – заявил отец с сильным техасским акцентом. – Думал, у тебя хватит ума этого не делать.

      Оливер закатил глаза. Отец родился и вырос в Нью-Йорке, хотя его семья приехала из Техаса. Дед Оливера – Митчелл – покинул Техас, когда созданная им компания «Лоуренс майн индастриз», предшественница «Лоуренс индастриз», сделала его мультимиллионером.

      Отец не был настоящим техасцем, хотя обожал им прикидываться. Милт жил в Нью-Йорке до сорока лет. Затем, лет тринадцать назад, он приобрел в Техасе дом и начал проводить тут не более нескольких недель в году.

      – Я извинился перед Риттером, – ответил Оливер ровным тоном. – Мы уже перенесли встречу на другой день.

      – Ничего хорошего из этого не выйдет.

      Оливер стиснул зубы и решил сменить тему, прежде чем этот телефонный разговор превратится в громкий спор.

      – Папа, ты слышал о Дарине Престоне?

      Милт помолчал, а затем сказал:

      – Об этом мошеннике? Я никогда не доверял его предложениям слишком быстрого обогащения. Кажется, о нем недавно рассказывали в новостях?

      – Да.

      Оливер решил не говорить отцу, что Рене сейчас находится на ранчо. В конце концов, он обещал ей уединение – единственное, что было в его силах ей обеспечить.

      – А почему ты спрашиваешь о нем?

      Оливер решил ответить уклончиво:

      – Я получил странное письмо от Клинта. Кажется, он помогал отцу обманывать инвесторов.

      – А вот это очень скверно, – заметил Милт. – Клинт был хорошим парнем. И его сестра… Как ее звали?

      – Рене.

      – Да, Рене. Она и Хлоя отлично ладили. Трикси… – Он замолчал и прочистил горло – даже после стольких лет, прошедших после смерти его горячо любимой жены, глаза отца всегда наполнялись слезами при упоминании ее имени. – Она обожала Рене и всегда брала обеих девочек с собой, когда ездила по магазинам. Она и к Клинту хорошо относилась, но на Рене просто надышаться не могла. Твоя мать, упокой, Господи, ее душу, недолюбливала Ребекку и Дарина Престон. А уж тебе-то известно,