– Ну, маг, берегись! – рыкнул он, и на удивление ловко для человека, получившего ногой в голову, перекатился и, зачерпнув полные пригоршни пыли и песка, бросил их мне в глаза.
Я на мгновение ослеп и в ту же секунду получил мощный удар головой в живот. Что было дальше, не помню. То ли включился режим берсеркера, то ли мое тело в этой реальности отказывалось понимать боль, но вместо того, чтобы сложиться пополам, выплевывая легкие, я вслепую ухватил испачканную в пыли голову Кроса и как следует приложил ее о свое колено. Бой закончился даже толком не начавшись и, похоже, без серьезных последствий. Кое-как протерев глаза, я увидел радостную для любого бойца-победителя картину – Кроса, сплевывающего кровавые сопли в сторонке. Смотрел он на меня совсем не по-дружески, но мысли о дубине, я из его головы, похоже, выбил.
– Здоров ты, маг, – скрипнул зубами лысый. Левая часть его лица опухла, так же как и нос, стремительно превращающийся в сизую картофелину. – Не чета твоим сородичам.
Зубы Кроса не пострадали, и выговаривал он все это весьма внятно.
– Парень, остынь. Последний раз прошу. – Я сложил руки в молебном жесте. Мне в этом чертовом мире не хотелось наживать врагов так вот, с ходу, за непонятно какие грехи. – Я тебе больше скажу: я не тот маг, которого ты видел раньше. Я и магичить-то не способен. Я жил себе, горя не знал, вдруг беда приключилась, и ничего не помню.
– Это как? – заинтересовался вдруг Крос, осторожно трогая распухающий нос.
– А вот так. – Я развел руками, пытаясь показать всю свою растерянность. – Ничего не помню, кроме последнего дня в суде. Ни прошлого, ни родных, ни поступков. Я не знаю, есть ли у меня женщина любимая, дети или может быть даже внуки. Я не помню, прятал ли я деньги под половицу и подписывал ли векселя. Вообще ничего.
Технически я не врал. О прошлой жизни Серого Кота я не имел никаких воспоминаний, а объяснять бедолаге Кросу про мое попаданчество смысла не было. Возникли бы новые подозрения в моей нечестности, а это мне нужно было меньше всего.
– Врешь! – скривился Крос. – По морде твоей магической вижу.
– Не вру, – настаивал я. – Вот родичами своими клянусь, каких не помню. Я тут как слепой котенок, недавно народившийся. За что меня обвиняют, не знаю. За что любят или ненавидят, тоже понять не могу. Я же не просто у тебя о стене, артефакте, и городе спрашивал. Для меня это новость, диковинка.
– Ой, врешь! – настаивал лысый.
– Да ты пойми наконец чудной человек, – начал сердиться я. – Если я такой весь из себя маг, то превратил бы тебя в лягушку, и всего делов.
При этих словах Крос побледнел, что лист бумаги, и начал бочком отползать в сторону.
– Ты и это можешь?
– Да ничего я не могу. Разве что в морду сунуть. – Терпению моему подходил конец. – Давай так. Если у тебя претензии к Коту, то приходи, когда у меня память