Федор попытался вспомнить, что еще говорил ему мастер. Виски пронзила боль, выдавливая слезы из глаз, а в голову ворвался ворох чуждых воспоминаний.
Он стоит на ступенях громадного здания. Сумерки. Стылый осенний ветер рвет скудную одёжку и заставляет прижиматься к старшему брату, который отеческим жестом гладит его по голове подрагивающей рукой. Брат разговаривает с высоким человеком, одетым в светлую свободную одежду. Лицо его собеседника никак не получается различить, просто светлое размытое пятно.
Брат получает деньги и с поклонами и слезами на глазах пятясь уходит. Он же тщетно рвется из крепких рук монаха, протягивая руки и умоляя не оставлять его тут. Картинки сменялись, со звоном подталкивая друг друга и смешиваясь. Голоса и образы теснились в голове, то приближаясь, то откатываясь подобно прибою.
Вот он стоит перед невысоким седым человеком, мастером гимнастики, раскручивая между собой и им легкий деревянный шест. Ловко чередуя удары, нападает на своего учителя, стараясь ударить или на худой конец просто задеть. Неуловимое тягучее движение, шест прилип к рукам мастера, короткий полет кувырком на плиты храма и обидный смех младших учеников.
Тайком вытирая слезы, он идёт назад в стайку молодых послушников. Высокий для своего возраста послушник, с такой же бритой головой, как и у него, поворачивается и хвастается тем, что продержался на сто капель дольше. Его имя Аксантис, он сын богатого вельможи.
Этот же послушник, но уже с более взрослым лицом и уже не такой высокий, напротив него с мечом и круглым щитом в руках.
Бой. Быстрый обмен ударами. Зацепив противника за ногу, он выбивает меч из рук Аксантиса и своим коронным ударом, рукоятью меча, отправляет его на плиты все того же храма. Соперник вскакивает с красным от гнева лицом и кидает что-то в глаза. Боль! Ничего не вижу. Крики. Шум голосов.
Настоятель объявляет прошедших испытание. Завтра они станут младшими адептами и получат право на время покидать храм.
Жар, боль, страшно чешется кожа на спине и макушке, теперь символ храма всегда с ним.
Первое задание.
Ночь. Город. В спальне богато украшенного дома темно. Бледное, вспотевшее лицо с глазами, полными страха и обреченности. Аксантис?! Он рвется из пут, но тщетно, нас очень хорошо учат.
– Ты пришел убивать, оборванец?! Стой! Пожалей мою жену, она скоро принесет ребенка. У тебя что, сердца нет?
– Ты предал дело клана. Семеро наших послушников по твоему доносу умерли на дыбе. Наставник просил передать тебе послание. Твой голос мертв, а глаза полны тьмы. Храм забирает то, что дал тебе!
– Вы все только и можете, что убивать беззащитных. – Он плюет мне в лицо.
Удар меча. Женский вскрик. Ещё удар. Кровь на дрожащих руках. Слёзы. Тишина, только в углу комнаты мычит, бессильно пытаясь подняться, обрубок без имени, глаз и будущего.
Храм. Ночь. Крики боли и смерти. Мертвые тела на плитах из серого