Таким образом, солженицынский «поток с добрую Обь» на самом деле включал не «15 миллионов мужиков», а где-то около полумиллиона, то есть «усыхает» в 30 раз.
Однако численность кулаков, зарегистрированных по месту ссылки, существенно уступает количеству отправленных в ссылку. Вот данные, приведенные в докладной записке Ягоды Сталину от 4 января 1932 года.
Расселение спецпереселенцев по состоянию на конец 1931 года[131]:
Как мы видим из таблицы, общее количество кулаков в местах расселения составило на конец 1931 года 1 421 380 человек, а выслано было, как мы помним, 1 803 392. Куда же делась разница в 382 012 человек?
Во-первых, многие из них бежали из мест поселения:
Справка о бегстве кулаков с мест высылки по состоянию на 12-е июня 1930 г.
1. До настоящего времени было ввезено из других областей и переброшено внутри края кулаков 2-й категории в основные места расселения кулаков:
а) в Северном крае – 46562 семьи – 230065 чел.
б) «Уральской обл. – 31543 —«– 151249 чел.
в) «Сибирском кр. – 17160 —«– 103098 чел.
2. Бегство кулаков с эшелонов во время пути было совсем незначительное – по 1 89 эшелонам бежало 11 человек (10 мужчин и 1 ребёнок; среди них 3 одиночек – мужчин «особого назначения», из которых 1 при побеге был убит).
3. Бегство высланных кулаков начинает принимать значительные размеры с начала апреля м-ца, как с пунктов временного размещения, так и с мест работ (с лесоразработок). Большая часть бегущих кулаков с лесоразработок являлись к своим семьям в места временного расселения. Основная причина бегства с мест работ – беспокойство о семье, отсутствие у многих ссыльных кулаков кожаной обуви для работы в лесу, также недостаточная охрана в местах работы.
4. Особенно большие размеры бегство кулаков с мест высылки принимает с наступлением более тёплой погоды – с конца апреля и начала мая месяца. Значительно облегчает побег взрослых кулаков отправка детей кулаков на родину, что подтверждается следующими фактами:
Из лагеря бежала Котельникова Мария 25 лет, с сыном Александром 7 мес. Остальных своих детей Котельникова сдала на воспитание гр. Сухиз, с которыми, по данным, уехала и сама (спец. св. № 46 от 1 8/IV – лагерь № 8 Севкрая).
Из лагеря бежала Чебановская Ксения 32 л., из Запорожского окр., которая ходила провожать отправляемых на родину детей и в лагерь не возвратилась.
Из лагеря бежали: Юмахины Мария 20 л. и Ирина 37 л., из Острогожского окр., обе они бежали с отпущенными на родину детьми (спец. св. № 47 ot20/IV, Прилукский лагерь и лагерь № 2 Севкрая).
За последние два дня из лагеря бежали: Артёменко Лукерья 61 г., Глушкова Мария 24 л. с ребёнком Иваном 10 мес. и Кривцова Анастасия 63 л. Бежали при отпуске детей на родину с родственниками, приехавшими за детьми.
В связи с приездом родственников к выселенным, отмечаются случаи