4
Я настаиваю на именно таком написании этого имени, причины чего подробно разъясню при рассмотрении образа этого Божества.
5
В XIX веке в городе Вильно (современном Вильнюсе) при ремонте дома богатого купца XV века выступали в стене гулкое пустое пространство. Естественно, первой мыслью нашедших было «Клад!». Однако на самом деле это оказалась потайная молельня, единственным ценным предметом в которой был золотой кумир Перкуна на алтаре. Видимо, купец, вынужденный притворяться католиком, не желал забывать Богов Пращуров. Причем дом этот, названный впоследствии «домом Перкуна», стоял через дорогу от собора святой Анны! Во время Первой мировой войны идол, к тому времени, конечно, прописавшийся в музее, был эвакуирован в Петроград. Однако из всех составов, шедших в это время в восточном направлении по густонаселенной, тесной Литве, именно этот загадочно и необъяснимо пропал – а вскоре людям стало не до древних кумиров, пусть и трижды золотых. Цел ли сейчас золотой Громовержец и где находится – неизвестно.
6
Но и они вполне безопасными не считались. Еще прабабка автора этих строк ругалась: «Подь ты к Ефесту!» Отчего именно кузнец античного Олимпа так не глянулся прабабушке, что она направляла к нему всех, кем была недовольна – непонятно, а у нее уже не спросишь.
7
Самое любопытное, что в данном случае для подобных построений есть некоторые основания. Действительно, у лопарей-саамов есть божество-громовик Айеке-Тиермес, символом и оружием которого является молот – как и у Тора. Аналогичное божество Укко-Таара (Туури, Тоори) есть у прибалтийских финнов. Вот только почему-то никто из скандинавских ученых не сомневается, что это саамы и финны заимствовали у их предков Ека-Тора, Тора-на-Колеснице, а не наоборот.
8
Считается, что здесь в искаженном виде описывается святилище Аркона на острове Рюген в Балтийском море.
9
С оппонентами (особенно из презренных «патриотов») они не стесняются. Контраст напоминает какую-нибудь светскую даму времен крепостного права, перешедшую из гостинной, где только что сюсюкала с «ма шер княжной Мими» в людскую: «Манька, дура, на конюшню захотела?!»
10
С дозволения читателя я не стану останавливаться на очередных «сомнениях» наших «объективных» и «критически настроенных» ученых мужей в отношении этих Божеств. Ничего особенно нового по сравнению с уже рассмотренными «методами научной критики» этих господ читатель не извлечет для себя, а к теме книги все это имеет весьма отдаленное отношение. Да и утомительно это, откровенно говоря.
11
Я глубоко убежден, что все поморские и рюгенские «Чернобоги», «Триглавы», «Радегасты», «Свентовиты» и прочие «Руевиты» – это не имена Богов, а прозвища, имеющие больше отношения к конкретному кумиру – как, скажем, в Православии была богородица Троеручица или Казанская, что вполне соответствует поморянскому