– Витальиваныч, а что это за коробка у дверей стояла? Утром дверь отмыкаю, а она у порога стоит. Подумала, что ты забыл, и убрала ее вон туда, – и показала в конец коридора.
– Понятия не имею. Это не моя!
Короче, когда мы ее распаковали, то обнаружили 12 бутылок коньяка под названием «Наполеон». Приехавший следователь сказал, что две такие бутылки сто`ят минимум мою месячную зарплату, а то и побольше. Конечно, мы со следователем этот коньяк уничтожили – примерно за месяц, ну или чуть больше. Но еще в самом начале уничтожения пришли к выводу, что подбросить в закрытое помещение дорогущий коньяк в силах только богатому и опытному человеку: например, Тихону… Вернее, его подручным.
Вот такой кусочек неспокойной жизни из лихих 90-х…
Когда ты не нужен
Некоторое время мы оживленно обсуждали, как воспринимать и оценивать этот ящик коньяка: взяткой или нет? Надо было его брать или нет? Мнения в споре распределились почти поровну, причем каждая сторона приводила убойные – с их точки зрения – аргументы. В этом споре истина так и не родилась, наверное, просто не успела, зато родился, простите, проснулся Вильгельм Самуилович, наш аксакал, коллега, проработавший экспертом почти четыре десятка лет. Покряхтывая, он повернулся в кровати, откинув одеяло, сел и, широко зевнув, сказал:
– Детки, что вы спорите, как раввин с муллой? Так же громко и бестолково, – Затем, почесав свой необъятный живот, продолжил: – Вот я спрошу вас, господа спорщики: приходилось ли вам пить медицинский спирт? Ну тот, что дают каждому из вас в отделении, а?
Ответ всей спорящей компашки был дружно единогласен: конечно, приходилось, мы же не больные!
– Ну, вот вам и ответ. Вы, – он показал на тех, кто утверждал, что коньяк – это взятка, – сами регулярно используете медицинский спирт не по назначению, а попросту воруете! Да, да – воруете! Имеются все формальные признаки такого деяния! Или на крайний случай это можно назвать так: использование служебного положения в личных и корыстных целях. – И при этом он щелкнул пальцами по горлу! – Вы уж тогда определитесь… Ну как в том анекдоте: или крестик снимите, или трусы оденьте! То есть: коль пьете спирт – не судите за коньяк, или наоборот – не пейте и судите! И потом: этот ящик коньяка – такая малая компенсация эксперту и за нашу сволочную работу, и за то, что он чуть-чуть не погиб, что спорить за этот коньяк просто неприлично!
Все, естественно, притихли, и никто не возразил, а молчание, как вы знаете…
– Ну, мальчики, коль вы старика разбудили, давайте… развлекайте, рассказывайте!
– Так, Самуилыч, ты и расскажи. Поди, за все годы такого нагляделся, что нам, салагам, и не снилось, а?
– Нагляделся. Но лучше вы, а то у меня голова спросонья не работает, «разогнаться» сначала надо.
– Сейчас разгоним, – брякнул Серега Бурков и протянул ему кружку.
– Ну ладно, – проговорил молчавший до сего момента Влад Марлов, – давайте тогда я расскажу. Мне словосочетания «спирт»,