Гарнизоны, гарнизоны… В одном родилась Наташа, в другом – Оля, в третьем – Миша. Не сразу вспомнишь, кто где в каком классе был, сколько школ поменял. «И все же наша семья с большой любовью вспоминает все гарнизоны, где служил наш папа, – продолжает рассказ Екатерина Михайловна. – В семье так повелось: папина служба под грифом „секретно“ – о ней ни с кем, ни между собой. Я из тех офицерских жен, которые не командуют в частях, не влияют на судьбы подчиненных мужа, не кичатся сами и не позволяют детям пользоваться положением отца. Семья для Василия Васильевича была надежным тылом, уютным, без излишеств бытом. Я знала свой удел: пораньше встать, всех позднее ложиться, провожать и встречать, ожидать и скучать. Он знал, что здесь его любят, ждут и всегда ему рады».
В семье поддерживалась атмосфера устойчивости, уверенности, благорасположенности: стрелка «семейного барометра» была постоянно направлена на душевное спокойствие, физическое и моральное здоровье папы. Как в той песне: «Пусть он землю бережет родную, а любовь Катюша сбережет». Пусть он занимается любимым делом – служит Отечеству, – а все остальное: дом, дети, условия для службы мужа взяла на себя Екатерина Михайловна. «Это не его головная боль, – говорила она. – Семейные проблемы решала сама, редко прибегала к его помощи».
Работать пришлось мало: то дети малые, то мест нет, то вообще работы нет. Все больше на общественных началах кружки вела, участвовала в работе родительских комитетов.
Дети росли, радовали родителей, становились взрослыми. Какие-то неприятности, детские болезни, тревоги проходили, как проходит все на свете. Даже «холодная война» с учительницей Миши по русскому языку, которую вела несколько лет Екатерина Михайловна, теперь вспоминается с юмором. А тогда было не до шуток. Дело в том, что пятиклассник Миша, закончив четыре класса в Чирчике, здесь, в московской школе, стал отставать по русскому языку. Учительница с очень своеобразным (скажем так) характером, что называется, «взъелась», обозвала его «дураком», неспособным исправиться, чем нанесла мальчику серьезную психологическую травму. Причем третировала его долгое время.
Нет, мама не унизилась до банального скандала, ни слова не сказала в ответ на «дурацкие» обвинения, а методично и планомерно занималась с Мишей русским языком, пока он не стал первым призером по району и третьим по Москве в художественном чтении. Ни злорадства над посрамленным взболмошным противником, ни торжества собственной победы – ничего этого было не нужно семье; просто было удовлетворение от преодоления психологического барьера неполноценности. Как когда-то в детстве у Василия Васильевича, когда он боролся со своим заиканием.
Получилось так, что именно Миша, младший ребенок, единственный сын, любивший всех, особенно сестер, стал главной болью семьи. Погиб в Чечне.
Рос он болезненным ребенком. У него и игры-то были в основном «в доктора» – всех лечил. Но однажды, когда отец взял его на прыжки, он «заболел» небом и