– Да, до того как вышел на пенсию и вверил себя защите закона. – Голос Николь переполняла горечь. Силк отметил про себя, что ей очень идет темно-фиолетовый костюм работы одного из известных кутюрье. Длинные черные волосы блестели, в ушах сверкали большие серьги-кольца. На строгом лице выделялись большущие карие глаза.
– От этого его убийство выглядит еще более загадочным. Мы надеялись, что у вас есть какие-нибудь идеи насчет того, кто мог затаить на него зло.
– Загадочного тут ничего нет, – возразила Николь. – Его жизнь вы знаете гораздо лучше, чем я. Врагов у него было много. В их число входили и вы.
– Даже самые бескомпромиссные наши критики не обвиняли ФБР в том, что его агенты стреляли в вашего отца, – сухо ответил Силк. – И я не был ему врагом. Я всего лишь слуга закона. После того как он удалился от дел, врагов у него не стало. Он от них откупился. – Силк помолчал. – Мне представляется странным, что ни вы, ни ваши братья, судя по всему, не заинтересованы в том, чтобы найти человека, убившего вашего отца.
– Потому что мы не лицемеры, – ответила Николь. – Наш отец не был святым. Он знал правила игры, в которой участвовал. – Теперь она выдержала паузу. – И вы ошибаетесь насчет того, что мы не заинтересованы. Я как раз готовлю заявление с просьбой ознакомиться с фэбээровским досье отца. Согласно Закону о свободе информации[10] я имею на это право. Надеюсь, вы не будете чинить мне препятствий, иначе мы станем врагами.
– В этом вы вольны вести себя, как вам того хочется, – ответил Силк. – Но я полагаю, что вы можете мне помочь, ознакомив меня с содержанием завещания вашего отца.
– Я не составляла завещание.
– Но я слышал, что исполнитель завещания – вы. То есть вы должны знать его содержание.
– Завтра мы направляем завещание на утверждение в суд по делам о наследствах. Там вы с ним сможете ознакомиться.
– Можете вы нам чем-нибудь помочь? Сообщить что-то такое, что может пролить свет на совершенное преступление?
– Я могу сообщить вам только одно: пока будут силы, на пенсию не уйду.
– Так почему вы не хотите познакомить меня с завещанием сегодня?
– Потому что не обязана этого делать, – холодно ответила Николь.
– Я достаточно хорошо знал вашего отца. В подобной ситуации он бы руководствовался здравым смыслом.
Впервые во взгляде Николь мелькнуло уважение к собеседнику.
– Ваша правда. Хорошо. Перед смертью мой отец раздал очень многое. Нам он оставил свои банки. Мои братья и я получили сорок девять процентов акций, пятьдесят один процент отошел нашему кузену, Асторре Виоле.
– Можете вы что-нибудь рассказать о нем?
– Асторре моложе меня. Никогда не участвовал в деловой жизни отца, и мы все его любим, потому что он очаровательный чудик. Разумеется, сейчас я люблю его меньше.
Сил к порылся в памяти. Вроде бы досье на Асторре Виолу он не видел. Неужели в ФБР его не было? Странно…
– Вы