– Заткнись, Макс! – дерзко бросила довольный взгляд в сторону своего брата волчица, но тут же вернула с нежностью Марату. – Как себя чувствуешь, дорогой?
– Неловко. Сам не знаю почему, – насторожившись, ответил Марат и отвел взгляд от волчицы.
– Тоже хорошо. Не припомню, чтобы ты робел при общении со мной. Видимо, за твою жизнь мне более не стоит тревожиться.
Марат увлекся перекличкой сопереживавших ему волчьих голосов и сам позабыл о поводе для беспокойства за свою жизнь. Волк приподнял голову, чтобы оглядеться вокруг. Но его вновь вернули на землю.
– Перестань крутиться! У тебя рана только-только перестала кровоточить.
– Как вы здесь оказались? – обратился Марат к приблизившимся к нему волкам.
– Это ты ее спроси, – ответил ему Макс, указав взглядом на сестру. Однако тут же получил по уху от матери.
– Не слушай его, – пролаяла Юстина. – Он все еще не может смириться со своей первой неудачной охотой.
– Неправда! Я знал, что мы не охотимся на этих лосей.
– Отчего же ты тогда погнал их до самой реки? – насмешливо произнесла Селина, посмотрев на брата. – С такой-то прытью. Один лаял за целую стаю.
– Тебе-то откуда знать? Ты вообще здесь была все это время, – огрызнулся юный волк.
– Перестаньте оба! – пролаяла Юстина, резко взмахнув хвостом. – Только вашего трепа нам не хватало.
– Зачем ты?.. – Марат вопросительно посмотрел на Селину, не решаясь закончить вопрос.
– Тебе еще многое предстоит узнать, прежде чем поймешь ее намерения, – ответила волку Юстина, опередив свою дочь. – А пока выздоравливай.
– Дайте вы уже Марату поесть, – прервал застывшее молчание взрослых волков Макс. – Мне на него больно смотреть.
Матерая волчица указала сыну на находившуюся у берега реки добычу. Подкинул юный волк к ногам Марата завидный кусок туши косули и подался прочь. Однако не притронулся хищник к мясу. Лишь мордой повел в его сторону, с закравшейся в голову навязчивой мыслью.
– Прости меня, – тихо промолвил волк, посмотрев на Селину. – Я тебя подвел.
– Глупости не говори. Ешь давай.
– Сама знаешь, что это так. Даже сейчас, находясь здесь, со мной, вы подвергаете свои жизни опасности. Вам здорово достанется от Платона, когда вернетесь в стаю.
– А кто тебе сказал, что мы вернемся в стаю?
Марат навострил уши и застыл. Но Селина так и не выказала той иронии, которую он ждал от неё при этом.
– Что ты имеешь в виду?
– Мы не вернемся в стаю. Мой дядя никогда не славился терпимостью, но теперь уж он совсем зазнался. Жажда наживы при власти сделала его просто невыносимым, – продолжала волчица распалять в себе негодование поведением нынешнего вожака. – Он ставит свою гордыню превыше блага всей стаи. А с твоим уходом так и вовсе озверел. Я жалею, что не ушла с тобой.
– Ты осталась со своей семьей. У тебя не было другого выбора.
– Теперь