«Отмстим врагам нашим, умрем с оружием, не будем слабыми зрителями разграбленных кочевок и пленных детей наших. Робели ли когда воины равнин кипчакских? Сия брада еще не украшалась сединою как я багрил руки свои в крови неприятелей! Теперь могу ли равнодушно снести тиранство от варваров? Еще нет у нас недостатку в добрых конях! Еще не опустели колчаны с стрелами острыми», – говорил батыр Бокенбай, как утверждает предание, записанное сто лет спустя Я. П. Гавердовским, когда были еще живы дети участников того съезда.
Здесь можно отметить, что главную роль сыграл батыр из объединения жетыру, о котором полковник И. Ф. Бларамберг счел необходимым написать: «Преимущественное их отличие пред прочими в том, что они в старину занимались более военными действиями против неприятелей своей орды и отличались в сражениях примерной храбростью и мужеством, поэтому между ними и поныне есть много батыров или военных, храбрых людей». Не случайно и то, что именно на этом собрании ханом Младшего жуза был избран друг Бокенбая – султан Абулхаир. Еще одним общим другом Абулхаира и Бокенбая был знаменитый батыр Есет из рода тама. С большой долей уверенности можно предположить, что на стороне Бокенбая выступил и тесно связанный с правителями Младшего жуза легендарный батыр Джанибек из рода шакшак племени аргын. Сам Бокенбай был избран главнокомандующим всего казахского войска, поскольку после его пламенной речи главы казахских племен и родов твердо решили дать отпор и джунгарам, и всем остальным врагам.
После съезда в Каракумах казахские ханы и батыры начали борьбу сразу в нескольких направлениях. В 1711 г. 16-тысячное казахское войско перехватило хлебный обоз, направлявшийся в Яицкий городок. 300 русских казаков, охранявших караван, были взяты в плен и проданы на невольничьих рынках Хивы.
На следующий год Бокенбай-батыр повел войско на Джунгарию. Этот поход увенчался успехом, чему способствовало критическое положение, в котором оказались джунгары после трех очень тяжелых для сельского хозяйства лет. В том же году цинский посол в Джунгарии Баочжу сообщал: «Мы приметили, что народ его в великой находится бедности. Скот как крупной, так и мелкой весь тощ. Во многих местах приметны в оном заразительные болезни и падеж. Многие из жителей, не имея порядочных юрт, живут в тростниковых огородах и пропитываются хлебопашеством. В третьем году слышно не было урожая. Великие здешние снеги много вредят скоту… к усугублению всего того что в прошлом году была засуха, которая и более стадам его навредила».
В