Как василёк прекрасна вся.
А как смеялась серебристо,
Печаль моя и боль моя.
Любил её до помраченья.
Порой терял рассудок весь.
И ревновал её до исступленья.
И тем сгубил мой василёк.
Её согнул любовью дикой.
Любовью злобной, непростой.
И потерял её мгновенно.
Мой шероховатый стебелёк.
Душа тоскует болью тела.
Глаза наполнены слезой.
И в этой боли слышу только:
Прощай любимый – мой ты злой.
Увы!
Чего хочу я сам не знаю.
И что хочу сам не пойму.
Бездумно я смотрю глазами
На мир, в котором я живу.
Живу в смятеньи,
Весь в тревогах,
Что день грядущий мне предложит.
Где отдохнуть душе моей,
От всех забот, тревог и бед.
Где те леса, чтобы душа
Мечтам и неге отдавалась
И праздной лени предавалась.
Где тот чудесный ветерок,
Что тучки по небу гоняет,
И для меня, когда умру,
Приготовляет.
УВЫ!
Мечты о лени сладостный полёт,
Бег жизни резко обрывает.
Забот, тревог мне прибавляет,
И в ленный рай,
Пока,
Ворота закрывает.
Мои родные дети
Мой мозг немного и устал.
Его проблемы мира больше не тревожат.
Кроссворды жизни, что решал,
Его уж не заботят.
Замкнулся он лишь на себе.
На то: – кем был, кем стал, что делал.
И почему тогда так поступил,
Сглупил, ошибку совершил,
И был в обиде. —
В себе ему копаться стало интересней.
Чего теперь хотеть,
И как бы это стало?
И потихоньку мысли сводятся к тому,
Что лишь покоя хочется ему.
Вся жизнь – заботы.
А сейчас?
Заботы о себе родимом?
Но это вряд ли!
Ведь за спиной есть хвост.
Мои родные дети.
И мозгу отдохнуть
Они тут не дадут,
До самой смерти.
И коль мой мозг
Немного ленным стал,
Он захиреть не сможет.
Ему работу для ума
Дадут родные дети.
Я был влюблён и был любим
Сегодня вечер танцевальный.
Сегодня был я не один.
И в танце медленно-тягучем,
Я был влюблён и был любим.
Тепло руки чуть-чуть дрожавшей,
Я ощущал костром лесным.
И сам горел пожаром страшным,
Я был влюблён и был любим.
Мы в танце медленном кружились,
И говорили ни о чём.
И только тайные желанья,
Вдруг прерывали разговор.
Закончен вечер танцевальный.
Я робок был, ушёл один.
Но помню, помню то томленье.
Я был влюблён и был любим.
И теперь я мучаюсь
Лентой шелковистой,
Тонкой, серебристой,
Молнией