А тем временем, Суккот неумолимо приближался, а с ним и назначенная свадьба с ненавистным Борухом. Жених заказал уже свадебный костюм. И не у какого-то местечкового портняжки, а (назло невесте) – у самого красавца Янкеля, с которым у Рахавы была порушенная чистая любовь, не замаранная плотскими утехами.
Тогда Давид, отец Рахавы, так и не дождавшись помощи Всевышнего, ночью, когда местечко беспробудно спало, тайком повез дочь в губернский город к Ефиму Зильберману, лучшему ученику Грауэрмана, известного московского акушера-гинеколога.
Зильберман славился на всю округу не только как гинеколог «золотые руки», но и как знаток древнегреческих легенд и мифов.
Во время медицинского осмотра пациенток, чтобы чем-то их отвлечь, Зильберман рассказывал о богине Афродите, о ревнивице богине Гере, подвергающей любовниц мужа суровым наказаниям. Живописал о битвах Македонского и Наполеона, о подвигах Геракла и Персея. Но пациентки настойчиво просили рассказать им о подвигах Джакомо Казановы и Де Сада….
Итак, Давид стучится в двери Зильбермана. Крепко держит за руку Рахаву, чтобы не сбежала.
На стук выходит недовольный сонный гинеколог. В ночной рубашке и в кальсонах.
– Господа, чем обязан в столь поздний час?!
– Доктор, я к вам дочь привез.
– Рожать надумала? Не могла дождаться до утра?
Гинеколог бросает беглый взгляд на живот перепуганной Рахавы:
– Да ей ждать еще и ждать!
– Доктор, а нельзя ли сделать так, чтобы Рахава не рожала? Поймите меня правильно, на что я намекаю… – осторожно предложил Давид. – Я за ценой не постою.
– Аборты я не делаю! – отрезал Зильбер. – Но уж коли вы пришли и потревожили меня, давайте осмотрю ее.
Вошли в гостиную. Зильберман раздвинул ширму. На топчан, застеленный клеенкой, положил Рахаву. Принялся пальпировать ее живот, заглянул туда, куда ему положено…
– Подними-ка юбку, голубица!
При слове «голубица» Рахаву точно электричеством ударило.
– Ну, чего ты испугалась? Первый раз у гинеколога?
– Первый… Я стыжуся…
– «Стыжуся», – усмехнулся Зильбер. – А в койке не стыдилась? Замужняя, поди?
– Нет, я еще в девичестве…
– Не утерпела? – усмехнулся Зильберман. – Ну и молодежь пошла! Ни стыда, ни совести. Скажи, в последний раз ты когда совокуплялась?
– Совокуплялась, это как? – не поняла Рахава.
– Она у нас несовокупленная, – сообщил Давид. – Мы с женой её блюдём в четыре глаза.
Зильберман задумался
– Скажи-ка, милая, посещал ли кто тебя во время сна?
– Посещал… – решилась на признание Рахава.
– Лебедь? Неужели он, проказник?! Мало было ему Леды?! Так он теперь и до тебя добрался!
– Да откуда у нас в местечке лебеди?! – выкрикнул Давид. – Утки, и те все передохли.
– А кто такая