Ю. Богомолов
Последствия советской жизни – неуважение друг к другу, нигилизм.
И. Бродский
Страшный суд – страшным судом, но вообще-то человека, прожившего жизнь в России, следовало бы без разговоров помещать в рай.
И. Бродский
Давайте все договоримся с ходу – надеюсь, согласится большинство, – что быдло не относится к народу и крайне редко видело его. Народ – определеньем чёрно-белым хочу пресечь болтливый разнобой – есть населенье, занятое делом и властное над собственной судьбой. Народ есть тот, кто сеет, пашет, пишет, воюет, учит, лечит и куёт, а тот, кого нимало не колышет его судьба, никак не есть народ.
Ну, в общем, они своего добились – дураки составляют большинство. Я никогда ещё не жил в обществе, где дураки составляют большинство, и это, надо сказать, совершенно новый, где-то даже революционный опыт.
Разговоры о российской духовности, исключительности и суверенности означают на самом деле, что Россия – бросовая страна с безнадежным населением. Глубокая уверенность в некачественности, неисправимости, исторической потерянности этого населения вообще свойственна спецслужбам с их демоническим презрением к гражданам. И надо сказать, основания для такого презрения мы им действительно даём, так и не выучившись эффективно противостоять их немудрящим разводкам. Большая часть российского населения ни к чему не способна, перевоспитывать её бессмысленно, она ничего не умеет и работать не хочет. Российское население неэффективно. Надо дать ему возможность спокойно спиться или вымереть от старости, пичкая соответствующими зрелищами.
Д. Быков
До чего же хрупка, до чего же беззащитна оказалась нравственность всего нашего народа! Дворяне жгли документы и фотографии, дети раскулаченных крестьян брали иные фамилии, убегая в города, евреи меняли в паспортах национальность своих детей… Маргиналам и люмпенам всех сословий России не требовалось ничего менять – так не их ли представления о нравственности торжествуют в нашем обществе? <…>
Основы нравственности, фундамент самой культуры хранятся в семье и передаются детям матерью, поскольку отцу определено изыскивать хлеб в поте лица своего. И любая подмена нравственности государственной целесообразностью всегда била, бьёт и будет бить по семье, а ведь только в ней учат видеть человеческое в человеке. <…>
С гогочущим энтузиазмом были сокрушены церкви и храмы, монастыри и обители: об этом мы, по крайней мере, хотя бы вспоминаем. А кто вспомнил о повальном ограблении склепов и могил наших предков практически на всех городских кладбищах? Подобного