Колыбель богов. Виталий Гладкий

даже не сопротивлялся; наоборот – он обрадовался, посчитав, что кефтиу не только сглупил, но и сильно продешевил. Эка проблема – найти еще одного повара! Стоило только выйти в море на перекрестье морских путей – и его скоростная гемиолия догонит любое торговое судно. А там уж доблестная команда корабля сделает свое дело – ахейцы считались непревзойденными воинами. В Уазит-Ойрет – Очень Зеленом море, как лэйстес переименовали Великое море[24], с ними могли тягаться только кефтиу, мореходы Крита. Поэтому ахейцы старались не лезть на рожон и поддерживали с ними пусть и не совсем дружеские, но вполне сносные отношения. Конечно, если случалось застигнуть вдали от берегов одинокое судно Крита (что иногда бывало после сильного шторма, когда высокие волны и ураганный ветер растаскивали суда торгового каравана в разные стороны), ни один из кормчих ахейцев не мог отказать себе в удовольствии взять его на абордаж. Ведь морские скитальцы знали, что товары торговцев-кефтиу представляли для них настоящее сокровище, в особенности замечательное оружие, драгоценные камни для печатей и сосуды из многоцветного мрамора, металла и обожженной глины. А уж серебряные кубки и амфоры, расписанные изображениями рыб, осьминогов, водорослей, зарослей папируса и кратеры на высоких ножках, украшенные рельефными цветами, и вовсе стоили баснословно дорого.

      Имя финикийца было чересчур длинным и замысловатым, язык сломаешь – Ашмуназар-сидони-роп[25]. И Акару назвал его просто Киро, что на языке жителей Крита означало «долг». Повару это было безразлично, в особенности на первых порах; доля раба всегда незавидна и для любого хозяина он значит не больше, чем камешек на дороге. Но когда финикиец понял, что кибернетос-кефтиу не будет ни бить его, ни унижать, а станет относиться почти как к вольному человеку, он начал служить ему не на страх, а на совесть. Спустя какое-то время Акару купил красивую девушку-рабыню, которая стала женой Киро, и тот перестал даже помышлять о возвращении в свой Ханаан.

      Даро ел и с удовольствием разглядывал противоположную стену, на которой были искусно нарисованы лилии. Они «вырастали» прямо из пола и казались живыми. Так и хотелось подойти к стене и потрогать их рукой. А уж кувшин с высоким горлом и изящной ручкой, в котором Киро подал вино, и вовсе был прекрасен. Дед привез его из Та-Кем и очень гордился им. Как же – чудо заморское! Белый кувшин был расписан нежно-розовыми изображениями перламутровых ракушек и голубовато-зеленых диковинных водорослей – так, как это умели делать только мастера Черной Земли.

      С трапезой покончили быстро. Мало того, что юноши были голодны и уминали рыбу так, что за ушами трещало, так еще и Акару, который съел всего лишь небольшой кусочек белого мяса, запив его добрым глотком вина, нетерпеливо подгонял их, напоминая, что до места идти долго, даже под парусом (хвала всем богам, ветер дул попутный!). Ему хотелось поскорее спуститься на дно, чтобы исполнить свое заветное желание – найти большую черную жемчужину,