«Князья, бояре и дети боярские». Система служебных отношений в Московском государстве в XV–XVI вв.. Михаил Бенцианов

родство Ивана Хромого и Андрея Слизня, предков этих фамилий. Позднее в Тысячной книге 1550 г. все переславские Ратшичи были включены в одну группу, располагаясь друг за другом (Бутурлины, Слизневы, Чеботов, Замыцкие). Бутурлины и Слизневы соседствовали и в переславской рубрике Дворовой тетради. К этому времени расхождения между этими потомками Ратши стали значительно большими[160]. К слову сказать, расхождения между Заболоцкими в разряде 1495 г. было в той же степени родства. В.И. Гаврилов был троюродным племянником для В. Асанчука и А.Г. Заболоцких. Процесс осознания родовой общности у аристократических фамилий в конце века проявлялся, видимо, в разной степени. «Митей Григорьевым Русалкиным племянником» в писцовой книге был назван троюродный брат М.Я. Русалки Д.Г. Племянник Филимонов[161].

      Этот процесс совпал во времени с ростом делопроизводственной документации, предоставившей необходимые аргументы для местнических споров. Постепенно были систематизированы и обобщены родословные заметки отдельных фамилий, которые первоначально имели частный характер[162].

      «Родство» санкционировалось правительством, которое использовало его для упорядочивания служебных отношений. Новгородские писцовые книги показывают изменение роли родовой общности в конце правления Ивана III. Г.А. Победимова отметила, что после смерти того же М.Я. Русалки большая часть его крупного поместья в Деревской пятине перешла в руки его троюродных племянников Чеглоковых-Филимоновых. Заболоцкие обосновались в Новгородской земле несколькими группами, независимо друг от друга. Тем не менее, после того как К.Г. Заболоцкий оставил свои земли, часть из них была передана Терентию Заболоцкому, его троюродному племяннику. Он же «унаследовал» земли дяди А.Н. Горбатого[163]. Примеры передачи поместий в руки родственников были распространены и среди других новгородских помещиков, в том числе среди лиц не слишком знатного происхождения.

      С 90-х гг. XV в. в Новгородской земле среди новых помещиков практиковались переселения крупными группами. Некоторые из них были сформированы по родственному принципу. Соседство поместий и близость их размеров говорят в пользу предположения об одновременном испомещении пятерых Бутурлиных (двоюродные братья), а также М.И. Смолки Слизнева. Большой группой в Водскую пятину перебрались Соловцовы. Вместе с ними поместье получил их родственник И.К. Истленьев[164].

      Масштабные поместные переселения конца века дали стимул для осознания «родства». На новых местах службы для получения больших поместных окладов необходимо было подтвердить свой высокий статус[165]. Родословные записи становились аргументом, который мог подтвердить «честной» характер новых помещиков. Сведения о переселениях на поместья фиксировались в родословных книгах 40-х гг. XVI в., а затем и в официальном Государевом родословце[166]. Увеличение числа претендентов на кормления и трудности, с которыми приходилось встречаться