– А как же он мог быть раввином, если он был слепой, – спросил я.
– Да нет, ты не понял. Он ведь сначала не был слепым. Это он потом ослеп. Думаю, что от сильного нервного потрясения. Это так было. Кажется, году в 23-м началась в Белоруссии, да впрочем везде, кампания по разгрому синагог. Но до нас это только в 25-м добралось. Мы про это, конечно, слыхали, но к нам эта беда пока не доходила. Однажды, в аккурат перед субботой, к нему в синагогу пришёл сын наших знакомых Борух. Он, ещё когда мальчиком был, у Якова в хедере учился, потом вырос и в Москву уехал. А когда вернулся домой, стал в Витебске большим революционным начальником, ходил в кожаной куртке, на автомобиле ездил, револьвер носил, и его все боялись. Даже собственные отец с матерью. Вот он пришёл в синагогу и говорит: «Всё, старик, собирайся», – а Яков ещё и не был стариком вовсе, ему тогда лет 55 было, не больше. Борух на него стал кричать:
– Давай, быстро собирай свои вещи, выметайся отсюда! Никакой религиозной пропаганды больше в нашем городе не будет и синагога эта закрывается.
Реб Яков ему тихо отвечает:
– Что ты Борух, опомнись. Я ведь тебя ребёнком нянчил, в хедере грамоте учил. Подумай сам, что плохого мы тут делаем? Какая пропаганда? Мы ведь никого в религию не обращаем, сюда каждый сам приходит, если хочет. Кому мы мешаем? Не гневи Бога, Борух, он тебя за такие слова покарает.
А тот опять стал кричать:
– Я тебе не Борух, не смей меня так звать! Я теперь Борис, представитель революционного трудящегося народа. И твой бог – это всё фантазия, опиум и дурман. Я тебе прямо сейчас это докажу. Посмотрим, что твой бог мне сделает!
Тут он вынимает свой револьвер и несколько раз стреляет прямо в Арон Кодеш – это шкаф такой, где свитки Торы хранятся. Потом револьвер о галифе отёр, спрятал его в кобуру и со смехом говорит:
– Ну что, видел? Где он твой бог? Что же он меня не карает?
– Он тебя уже покарал, – тихо сказал Реб Яков, – он лишил тебя разума….
Тогда Борух, Борис то есть, оттолкнул ребе, схватил свитки Торы и вынес их во двор. У него там автомобиль стоял и шофёр был. Велел шофёру всё бензином полить и поджёг. Свитки сразу вспыхнули, черный дым в небо пошёл. Яков закричал ужасно, кинулся было их из огня выхватывать, но шофёр его оттолкнул и сильно ударил сапогом. Яков упал без сознания и так лежал раскинув руки, пока мы не прибежали и его домой унесли. Кровь с головы утёрли, он скоро в себя пришёл, но с тех пор уже ничего не видел – совершенно ослеп. Я не знаю от чего – то ли оттого, что его по голове ударили, а скорее – на нервной почве. Кто теперь скажет? Синагогу его закрыли, всё из неё куда-то