Температура тела. Олег Ока

А. В. Тиове. Они были знакомы уже двенадцать лет, когда того перевели с окраины в центральную администрацию вторым заместителем отдела коммуникаций, а Сн – ов из младших клерков стал специалистом со своим рабочим столом. У них не было ничего общего, и они так и не сблизились за эти годы, хотя босс, тогда ещё не ставший Всесильным Боссом, никак не показал себя с отрицательной стороны. Он просто был из другого слоя жизни и на подчинённых смотрел только как на инструмент для поддержания своего положения и возможностей продвижения по службе. Он был карьеристом, но не из истеричных, ломающих покой и порядок учреждения, а карьеристом вдумчивым и объективно сознающим свои реальные возможности.

      Никаких отрицательных эмоций эти размышления не содержали, он сам не понимал, зачем он думает о боссе именно сейчас. А потом он задремал, потому что знал, что предстоящая работа – чистая формальность, требующая грамотного отчёта, содержащая цифры и факты, но вряд-ли будет иметь практическое применение, мелькнёт где-то в реестрах статистики и благополучно канет в лету пыльных архивов, или папок компьютерных файлов за бессмысленным кодом шестизначного номера. Многие-ли наши работы, дела, расчёты, ожидания и надежды воплощаются в реальность, улучшая жизнь людей?…

      Ему снилась Лидия. Но не кухня, а женщина, странно напоминающая лицом и фигурой знакомую, которая когда-то занимала в его жизни большое место, но место это так и не было реализовано по причинам, ему до сих пор не понятным. Да он и не старался их понять, ведь всё-равно это давно прошло и возврата к нему быть никак не могло. Как… например, как к вчерашнему дню…

      6

      Время белых ночей ещё не пришло, день уходил быстро, и когда он открыл глаза, за окном было темно. Неужели он проспал весь день? Конечно, предыдущая ночь была слишком короткой, но он привык засиживаться за работой до поздней ночи, обычно это не ломало графика дня, и проспать до вечера было аномалией. И не было тяжести долгого сна, будто он спал не больше часа. Включив свет (ноги подгибались, как если-бы он действительно лежал очень долго), он глянул на свои старые потёртые наручные часы, не поверил глазам, потряс рукой и приложил часы к уху. Они исправно отсчитывали мгновения, секундная стрелка судорожно перепрыгивала деления секунд. Было всего одиннадцать часов дня. Но почему темнота за окном? Может быть нагрянула ранняя весенняя гроза, и небо затянуто плотным одеялом чёрных туч? Подойдя к окну, он нагнулся над листьями неведомого цветка, намереваясь разглядеть творящееся снаружи, но там была ночь. Глубокая чёрная ночь, ущелье улицы, где внизу шевелился покров теней, по улице двигался сплошной поток людей, в полной тишине люди шли, как живая река, мерно двигались руки, подошвы ботинок шуршали по брусчатке, и в этом шествии не было объяснения и осмысленности…

      Он вдруг ощутил присутствие своего таинственного спутника, тоже напрочь лишённого смысла, и вот это действо за окном явно было связано с ним. Чёрный