Раймонд согласно кивнул.
– Я тоже так думаю. Молодняку такие фокусы не по силам.
Вопреки неприязни и страху, Аделия невольно почувствовала себя польщённой и сразу насторожилась. «Вот рогатый! Зачем надменному вампирскому герцогу моё мнение? Ведь он не из тех, кто прислушивается к посторонним, особенно к тем, кого презирает…»
– Ошибаешься, ведьма. Глупо презирать пищу. Она либо нравится, либо нет.
В мгновение ока вампир оказался рядом с ней и его пальцы сжали её обнажённое плечо.
Острые когти больно впились в кожу и Аделия, позабыв о своём ведовском могуществе, инстинктивно сжалась от страха.
– Что? Что вам нужно?! – выдохнула она, заикаясь.
– Люблю красивую упаковку, даже если внутри дрянь.
Презрение на лице вампира уступило место странному выражению – чем-то сродни мазохистскому наслаждению в предвкушении зубной боли. Его зелёные глаза потемнели и затуманились кровавой дымкой.
– Такая сладкая-пресладкая ведьма, – пробормотал Раймонд, чувствуя, что теряет над собой контроль, и провёл удлинившимся когтём по гибкой шее ненавистной ведьмы. – Гладкая как атлас, дарованный людям Лэйцзу, благословенной женой Жёлтого императора… Прекрасное ощущение… Mein liber Hexe, ты вызываешь во мне нестерпимую жажду, – он коснулся нежной кожи там, где тревожно пульсировала синяя жилка.
От прикосновения горячих сухих губ вампира по телу Аделии пробежала волна жара, а затем её бросило в озноб и затрясло от нервного возбуждения. Но тут острые клыки пропороли кожу, и острая боль привела её в чувство. «О, боги! Что ж я стою как дура?»
В панике она рванулась прочь.
– Сударь, что вы себе позволяете? Я вам не овца на заклание!
Вопль Аделии лишь подогрел хищнический инстинкт вампира, но её когти и глаза, горящие ненавистью, заставили его опомниться.
Раймонд поспешно шагнул назад, ругая себя за то, что дал волю инстинктам, но он сразу же нашёл себя оправдание: «Это всё чёртова ведьма виновата!» – злясь, подумал он. Тем не менее встрёпанная чернокудрая красавица по-прежнему вызывала у него гремучую смесь чувств: ненависть, как к злейшему врагу, и в тоже время влечение, как к красивой женщине. Причём, последнее было совершенно неприемлемо. В войну за связь с ведьмой его сородичи могли полностью вырезать гнездо провинившегося.
«Может, прикончить её во избежание проблем?» – мрачно подумал он, уставившись немигающим взглядом на возмутительницу его душевного спокойствия. – Думаю, Рихард переживёт гибель одной из ведьм, зато мне будет значительно комфортней…» Но тут ведьма наступила на подол своего роскошного платья, и он машинально подхватил её, удерживая от падения. Встревоженная она заглянула ему в лицо, и он поневоле загляделся в синие озёра, обрамлённые лесом густых ресниц.
Пауза затянулась, и ведьма упёрлась