– Что, майор, так и не научились курить? – задиристо спросил генерал.
– Не научился. Когда за плечами сорок кеге, и рота солдат смотрят на тебя, как на лидера, тут уж не до курева, Жан!
– Как думаешь, Эжен, капитан Таранс справится с задачей?..
– Безусловно, мой генерал. Он и Жут, они вместе тогда, три года назад, попали в переделку в Экваториальной Африке. Вышли живыми из всей роты. Группа поиска даже костей не нашла от солдат и офицеров, а они вышли. В общем, Жут спас тогда Таранса и теперь Пьер порвет любого за Алена. Может даже и меня…
– Кажется, Эжен, Ален Жут и вас прикрывал в перестрелках с партизанами, в Конго?..
– И не раз, мой генерал. Это было пять лет назад. У меня закончились патроны, он отдал мне половину своих, две гранаты. Когда мы израсходовали и это, мы поднялись из окопа и, обнажив наши кинжалы, пошли на врагов. Негры разбежались. Я так и не понял отчего, но было весело. В том бою из жгучего брюнета, я стал седым, – вздохнул Эжен.
– Майор, вы свободны, возьмите выходные, на три дня. У вас ведь скоро родится дочь? Нужно больше времени проводить с молодой женой… – улыбнулся генерал.
– Да, господин генерал! Я благодарен вам…
– Свободны, Эжен.
Жан Монблан остался в кабинете один. Он курил трубку и размышлял:
«Сколько людей, сколько судеб. Все хотят жить, любить. Хорошие парни окружают меня, отличные офицеры! А что планирует ЦРУ?.. Странно ведут себя американцы… Фатальная агрессивная политика ЦРУ насчет полуострова. Зачем им врезаться в историческое пространство русских?.. В чем смысл такого яростного воздействия на славянский мир?.. Они хотят взять под контроль все Черное море?.. Русские не позволят этого…»
Через час, в центре Парижа, полковник Носороджи позвонил Пьеру Тарансу:
– Алле, капитан! Вы знаете, я еще должен вам кое-что сказать, так мелочи…
– Хорошо, где?
– Да можно рядом с мостом инвалидов, через часок, – притворно мягко произнес Носороджи.
– Договорились, господин полковник…
Прошел ровно час. Мишель Носороджи медленно прогуливался по набережной Сены, глядя на быстро бегущие воды.
– Что еще, полковник, что за тайны? – спросил недовольно Таранс, быстро подойдя к полковнику. Капитан не любил получать инструкции вне служебных кабинетов, когда нет свидетелей.
– Дело в том, что я подкорректировал вашу задачу. Пройдемте, прекрасная погода, люблю Париж в августе и сентябре, «индийское лето», а вот русские называют эту пору «бабьим летом», неправда ли, Пьер?..
– Возможно, к чему такой большой круг, месье Носороджи?.. – удивился Таранс.
– Вы же русский, ну не совсем, конечно, ваша бабка, кажется, русская княгиня, или что-то в этом роде?..
– Моя бабушка дворянка, но я не русский, я француз!
– Если мои подозрения верны, и Жут еще работает и на русских, можете ликвидировать его! Вам ясно, капитан? Или уже майор?.. – демонически произнес Мишель.
– Это приказ,