Уже во времена Пушкина один из видов сочинений, которые предлагались лицеистам на уроках словесности, было переложение эпизодов из «Бытия» Моисея и всей священной истории (самого Слова Божия и проповеди Христа) от лица других ее участников – Адама, Евы, Змия-искусителя и т. д. («выводили на сцену Мадонну, ангелов, святых, Христа и самого бога», – вспоминает Иван Карамазов у Достоевского в романе «Братья Карамазовы» историю этого жанра (глава 22). В молодости Иван Карамазов, сам создавая легенду о Великом инквизиторе, ввел в действие своей поэмы полемику о дьяволе, соблазнявшем Христа в пустыне, Иерусалиме и на Синае, – события, изначально описанные в Евангелиях от Луки и Матфея (сам Левий Матвей, как известно, тоже становится позже героем романа Булгакова «Мастер и Маргарита»).
«У нас в Москве, в допетровскую старину, такие же почти драматические представления – из Ветхого завета особенно – тоже совершались по временам; но кроме драматических представлений по всему миру ходило тогда много повестей и „стихов“, в которых действовали по надобности святые, ангелы и вся сила небесная» (глава 22), – рассказывает также Иван Карамазов своему брату Алеше одну из страниц истории этого жанра в России (от священных мистерий до повестей и «стихов»). Уже эти, приведенные Достоевским примеры, показывают, что библия действительно представляла собой во все века некий Пратекст, в котором уже даны все основные персонажи, все структурные типы повествования и все основные темы, которые в последствии оказались богатым источником для новой литературы, в том числе и анти-евангелия как ее особого жанра.
Роман о Дьяволе. Изначально «Мастер и Маргарита» был задуман Булгаковым как роман «О Боге» и «О Дьяволе», но продолжал все же оставаться, прежде всего, как «роман о Дьяволе» почти до самых последних этапов работы над ним. Об этом говорят все первоначальные варианты его заглавия: «Великий канцлер», «Сатана», «Вот и я», «Шляпа с пером», «Черный богослов», «Он появился», «Подкова иностранца», «Князь тьмы», «Черный маг», «Гастроль Воланда», «Консультант с копытом», «Копыто инженера». (См. Чудаковa M. О. Творческая история романа M Булгакова «Мастер и Маргарита»//Вопросы литературы, 1976, №1. С. 218—253).
Миф о дьяволе уже на исходе европейского средневековья стал предметом художественного осмысления, прежде всего, в цикле народных легенд о докторе Фаусте; а в литературе – в «Божественной комедии» Данте. В постренессансную эпоху мы найдем развитие мифа о Дьяволе в поэмах «Освобожденный Иерусалим» Т. Тассо и «Потерянный рай» Дж. Мильтона, а в последующую эпоху – в трагедии И. Гёте «Фауст», в поэме Д. Байрона «Каин», в «Гавриилиаде» (1821) и «Сцене из Фауста» (1825) Пушкина и т. д.
В молодую советскую эпоху Маяковский, создавая в «Мистерии-буфф»