Перебрав всех знакомых мужичков и придя к неутешительному выводу, что они не подходят: кто по уровню интеллекта, кто рылом, извините, не вышел, а кто просто, кроме первичных и иногда вторичных половых признаков, и на мужчину-то не тянет, Вероника обратила свой взор на Интернет, который давал возможность расширенного поиска искомого объекта. Попробовав и много раз обжегшись, но не унывая от этого, она все-таки нашла человека умного, как казалось вначале, начитанного и делового – а наличие собственного бизнеса, пусть небольшого, для Вероники было верным знаком знания истинного пути – но иногороднего. Они быстро списались, она строчила ему на почту и в социальные сети свои размышления, он коротко отвечал, не критикуя, впрочем, довольно сбивчивые и нелогичные выводы и наблюдения молодой девушки. Но разочарование наступило позже, уже когда они встретились, сначала было короткое и страстное свидание в Москве, в гостинице, потом он оплатил ей билет в Питер, куда вновь приехал в командировку, потом были разные гостиницы России, в основном столица, немногословные посиделки в ресторанах, после которых он быстро уезжал в аэропорт, оставляя ей денег на обратный билет, усталые взгляды его при разговорах о значении души в мире и просьбах побыть с ней еще немного. В конце концов Вероника вдруг поняла, что молчание не есть признак духовного равновесия, а наличие денег не есть признак ума. Добила ее новость о жене и ребенке, которые были, оказывается, у мужчины-вожака. По неопытности Вероника как-то вначале не касалась этого вопроса, задурманенная уверенностью в правоте своих поступков и размышлений. В итоге она перестала отвечать на его короткие сообщения и погрузилась в себя. В себе ей было уютно, но скучновато.
Уютно потому, что ее разум и душа, в переселении которой она не сомневалась и мнила, что в прошлом душа ее жила в великой женщине, имя которой осталось в глубине веков, не конфликтовали друг с другом: душа хотела песен – разум находил их в необъятных просторах социального информационного поля. Причем Вероника разделяла разум и душу, именно так, она считала, что душа отвечает за трансцендентное, неосознанное, великое, а разум – за логичное, приземленное, материальное. Редкие подруги не понимали ее, вещая при встречах о мужчинах, машинах, шубах и клубах, сплетничали о ее сексуальной жизни, посмеиваясь в коктейльные трубочки, она улыбалась на редких вечеринках, но вновь спешила домой, к своим разношерстным книгам, уютному диванчику и современному окну в социум – Интернету.
Скучновато – потому что без внешнего общения, без новостей, без живых разговоров разум ее начинал сообщать душе о том, что жизнь бессмысленна и не нужна. На встречу с Кириллом, фотографию которого она не видела – тот скрывал её, по-видимому, по той же банальной причине – был женат – она пошла отчасти из-за грызущей ее скуки, а еще потому, что Кирилл показался ей необычным, увлекающимся человеком, который не писал сразу же «давай сделаю тебе куннигулис,