– Да как-то… не очень, – сказал я. Я не очень-то умел разговаривать с такими маленькими детьми. Она была для меня каким-то инопланетным существом.
– В новой кровати всегда непривычно, – сказала она. – Поэтому, когда мы едем путешествовать, я всегда беру с собой свою подушку, чтобы не вся кровать была новая.
Я улыбнулся.
– Ловко придумано.
– Ну, завтра эта кровать будет для тебя уже не новой, – сказала она, – тогда, наверное, и спать будешь лучше.
Она неловко сползла с кровати. Я снова подумал – что это все-таки за скобы у нее на ноге? Они врезались какими-то шипами прямо в кожу. Что это – травма или какое-нибудь врожденное увечье? Если Дэнни знал, что у нее с ногой, спрашивать нельзя – подозрительно, а если не знал, то подозрительно будет как раз не спросить.
– Пойду-ка я к себе, пока Лекс не проснулась, – сказала Миа, а затем наклонилась ко мне, обхватила тонкими ручонками за шею и так стиснула в объятиях, что я чуть не задохнулся.
– Я очень скучала по тебе, Дэнни, – сказала она. И это звучало искренне, хотя она, конечно, не могла даже помнить брата, который пропал, когда она была еще почти младенцем.
Я неловко похлопал ее по спине.
– Я тоже по тебе скучал.
Миа вернулась к себе в комнату, а я почистил зубы, переоделся в свою единственную чистую одежду и спустился вниз. Николас был на кухне. Его мокрые волосы казались почти черными, с них текло на воротник рубашки. Он разливал по стаканам апельсиновый сок, а на столе в уголке для завтрака уже стояло блюдо с тостами.
– Доброе утро, – сказал он, когда я вошел.
Я постарался улыбнуться: решил, что так нужно.
– Доброе утро.
– Как спалось? – спросил он.
Я пристально посмотрел на него. Вопрос прозвучал совершенно невинно, пожалуй, даже слишком – как будто он ждал, что я спрошу, какого хрена, когда я проснулся ночью, он стоял над моей кроватью, как какое-то жуткое видение.
Но, может быть, это была просто паранойя.
– Хорошо, – ответил я.
– Отлично, – отозвался он и снова принялся резать фрукты. – Садись. Завтрак почти готов.
Не успел я сесть за стол, как прискакала Миа и уселась напротив. Я потягивал свой апельсиновый сок, а она намазывала на тост малиновое варенье. На кухонном столе рядом с Николасом лежала трубка беспроводного телефона. Когда он зазвонил, Николас нажал кнопку, и телефон умолк.
– Ну что, Мими, какие планы на сегодня? – спросил он.
– Не знаю. Я собиралась к Элеоноре, – сказала Миа, – но меня же Магда должна была отвезти.
– Я сам тебя отвезу, – сказал Николас. – А что вы там будете делать?
– Репетировать спектакль, – ответила она с полным ртом.
– У вас готовится спектакль? – переспросил я, думая о том, с чего это Магде пришлось так срочно уехать.
Миа кивнула и слизнула с пальца капельку варенья.
– Мы уже давно репетируем. Это пьеса про русалочку-волшебницу. Я играю русалочку, потому что хочу стать